Нарушение норм, установленных самим Небом, влекло жестокие наказания, поскольку, согласно воззрениям кочевников, если такой преступник (посягнувший не только на человеческие правила, но и на мировую гармонию в целом) не будет наказан, его покарает само божество, причем может пострадать не только сам виновный, но и те, кто находится вместе с ним. Под действие этого принципа попадали не только подданные золотоордынских ханов, но и иностранцы — вплоть до вассальных правителей. Жестокая казнь русских князей Михаила Всеволодовича Черниговского в 1246 г. и Романа Ольговича Рязанского в 1270 г. имела причиной именно нарушение ими сакральных норм монголов.[85] При этом очень важно заметить, что в Золотой Орде не действовал принцип «незнание закона не освобождает от ответственности»: еще Вильгельм де Рубрук упоминал о существовании при ханской ставке специальных чиновников, которые перед аудиенцией у хана подробно разъясняли иностранцам, как следует себя вести, какие действия совершать и от каких — воздерживаться в обязательном порядке.[86]
Имперское право регулировало далеко не все сферы правоотношений. Ордынские ханы (как и правители Монгольской империи) старались охватить преимущественно публично-правовые отношения, т. е. взаимодействие различных правителей-Чингизидов и органов власти между собой и взаимоотношение подданных с официальными властями. В вопросы частноправовых отношений они благоразумно старались не вмешиваться. Такие вопросы решались в рамках других правовых систем, действовавших в Золотой Орде. При этом в кочевых областях империи Джучидов наибольшее распространение имело обычное право кочевых племен. В монгольской традиции оно обозначалось термином «йусун» и регламентировало многие вопросы частной жизни, включая семейные и наследственные отношения, разрешение споров имущественного характера и т. д. В оседлых же областях в большей степени было распространено мусульманское право — предписания шариата и не противоречащие им обычно-правовые нормы адата, которые действовали задолго до создания Золотой Орды. Джучидские правители признавали право мусульманских общин решать частноправовые вопросы на основе собственного религиозного права, что являлось одним из проявлений принципа религиозной толерантности потомков Чингис-хана. Соответственно, на его основе строились частноправовые отношения, решались имущественные споры, а также регламентировалось взимание налогов, предусмотренных шариатом в пользу мусульманской общины.
