По крайней мере, он был таковым до тех пор, пока из толпы не донесся вопль.
Был ли это восьмидесятилетний старик с инфарктом миокарда? Нет. Неужто кто-то увидел крысу? Нет. Неистовый фанат «Нью-Йорк-Метс»? Это, конечно, наиболее вероятный вариант, но нет. Виновником переполоха оказался пяти– или шестилетний мальчишка с волосами цвета ржавого сарая и с непреодолимым желанием сесть.
Его кампания стартовала примерно пятью минутами ранее с повторяющегося, но тихого требования («пап, я хочу сесть»), которое в итоге переросло в вой пожарного датчика: «ПАПЯХОЧУСЕСТЬ! ПАПЯХОЧУСЕСТЬ! ПАПЯХОЧУСЕСТЬ!»
– Нет, – сказал папа, который стоял возле дверей напротив меня, сжимая в одной руке лапу сынульки, а в другой – номер Wall street journal, – мы все равно скоро выходим.
Мы проехали еще одну или две остановки, и за это время еще больше людей набились в вагон, вжимаясь друг в друга и приумножая всеобщее страдание. И в этот самый момент малыш решил повторить свое усилие, но только теперь оглушительно и свирепо (немалый подвиг, учитывая, что большинство из нас перенастроили свои евстахиевы трубы, болтаясь в сотнях метров под Ист-ривер). ПАПА! Я! ХОЧУ! СЕСТЬ!
Женщина (не я) предложила свой драгоценный пластиковый насест – может быть, она хотела показаться милой, но скорее чтобы уже прекратить это безумие. Отец вежливо отказался: «Нам осталась всего пара остановок, спасибо. С ним все будет в порядке».
Но сынок не разделял папиной уверенности в том, что все когда-нибудь снова будет хорошо, и издал свой последний вопль: «ПААААААП! Я ХОЧУ СЕЕЕЕЕЕЕСТЬ!»
Хотя люди теснились в вагоне, как спаржа в лотке у торговца Джо, я оказалась на одном уровне с этим маленьким тираном. И на мгновение толпа расступилась как раз настолько, чтобы я могла сказать ему прямо в лицо: «Знаешь что, приятель? А я хочу, чтобы ты перестал верещать. Но мы не всегда получаем то, что хотим». Он посмотрел на меня, разинув рот, как свежепойманный морской окунь, и всю оставшуюся часть нашей поездки не издал ни единого звука.
Конец.
Вас может удивить, что я выбрала именно эту байку для завершения моей оды великому НЕТ, ведь технически я не сказала «нет» этому мерзкому маленькому злодею. Собственно, я не особо горжусь тем, как уладила эту ситуацию, в которой оказалась скорее Дорогой Мамочкой, нежели тетей Сарой, и таким образом спикировала не на тот конец моего аэродрома честности. Я рассказала эту историю также не для того, чтобы продемонстрировать, как хорошо я справляюсь с чужими детьми (хотя, признайте, у меня это неплохо получается). Нет.
