Далее Рюмин через знакомого чекиста из охраны члена Политбюро и секретаря ЦК ВКП(б) Маленкова передал тому заявление, в котором сообщил, что Абакумов препятствует раскрытию опасного заговора против товарища Сталина. Маленков, прочитав заявление, побежал советоваться о том, как ему поступать дальше, со своим другом Лаврентием Берией. Тот посоветовал немедленно доложить Сталину о заявлении Рюмина.
Маленков застал Сталина читающим какую-то бумагу. Он не знал, что это была копия заявления Рюмина, поступившего на его, Маленкова, имя. Выслушав, Сталин сказал:
— Вы правильно поступили, что пришли. Давайте вместе примем и выслушаем заявителя, — и он приказал своему помощнику Поскребышеву пригласить Рюмина.
А в это время по приказанию Абакумова врача, давшего показания о «деле врачей», посадили якобы за нарушение тюремного режима в карцер. В этом помещении человек мог находиться максимум 5–6 часов. Врача же в карцере «по халатности забыли» на сутки и когда «вспомнили», он был уже мертв. Не успел доложивший об этом начальник внутренней тюрьмы МГБ СССР полковник Миронов выйти из кабинета министра, как у того заквакал телефон, по которому мог звонить только Сталин. Абакумов с трепетом поднял трубку.
— Что у вас там за дело врачей? — услышал он в трубке знакомый голос.
— Пока неясно, товарищ Сталин, — с трудом выдавил из себя Абакумов, почувствовавший, что еще немного и он потеряет сознание. «Вот теперь расстрела не миновать», — пронеслось у него в голове.
Взяв себя в руки, Абакумов заговорил внешне спокойным голосом:
— Очень похоже, что это провокация, инсценированная англо-американской разведкой.
— Провокация? — переспросил Сталин. — Приезжайте немедленно с этим арестованным врачом ко мне в Кремль. Я допрошу его лично.
Облившись холодным потом, Абакумов едва удержал в руке телефонную трубку и некоторое время не мог ответить на вопрос Сталина: язык не слушался.
— У вас плохо со слухом? Вы что, не расслышали, что я сказал? — спросил Сталин. — Везите немедленно ко мне арестованного врача.
— Товарищ Сталин, — Абакумов, всхлипнув, жадно глотнул воздух, — к сожалению, допросить его невозможно. Час тому назад он скончался от инфаркта.
— Скончался? — удивленно спросил Сталин. После некоторого молчания приказал: — Поезжайте домой и больше в министерстве не показывайтесь. Считайте себя под домашним арестом.
* * *
Положив трубку на рычаг, Сталин тут же поднял трубку другого телефона, напрямую связанный с генералом Джуга и задав ему свой обычный вопрос: «Как дела?» — и получив ответ, что все идет как обычно, приказал:
