Д. Пучков: Пианино? В деревне?
Е. Прудникова: Да, и пианино, и граммофон, и детей в гимназии учили. У Шолохова в «Тихом Доне» выведен такой деревенский кулачок по фамилии Мохов, который всю станицу в кулаке держал и жил уже не по-крестьянски, а наполовину по-господски. Какая ему нужда продавать сегодня хлеб по рублю за пуд, если через год он три возьмет? И так год за годом кулак складывает себе в амбар хлебушек. Кто десятками тысяч пудов, кто тысячами — в зависимости от района, величины села и прочих местных факторов.
Вот, например, реальная история. Летом 1918 года пришел в некое село продотряд и нашел у церковного старосты 3000 пудов. Чтобы понять, что такое три тысячи пудов, надо сказать что физиологическая норма выживания для одного человека — 12 пудов в год.
Д. Пучков: Это сколько же он народу мог прокормить? Не одну сотню?
Е. Прудникова: 250 человек мог прокормить в течение года. Кто был этот церковный староста: кулак, лавочник или еще кто-то, мы не знаем. Но эти 3000 пудов у него были. И власть стремилась у него этот лишний хлеб забрать, а он, естественно, отдавать не хотел. Что делать?
Сначала большевики решили поставить на советы. На съезде провозгласили: «Вся власть Советам!», и думали: вот сейчас изберут в Советы хороших людей, которые в знак благодарности за все хорошее от власти завалят эту власть хлебом. Большевики же поначалу были жутко наивными, да и управлять не умели, все делали методом тыка.
Д. Пучков: А кто умел, хотелось бы узнать?
Е. Прудникова: Ну, царское правительство как бы умело. Вызвали на село казаков, всех перепороли и все сделали.
Д. Пучков: Это умение, да… Еще хорошо пулеметы привозить или отправлять литерный поезд, расстреливать всех несогласных.
Е. Прудникова: Это больше белые так развлекались, расстрелами да пулеметами. Разные классовые интересы были. У белых — загнать возомнившего о себе «хама» обратно в навоз. А красные этого «хама» обещали вытащить из навоза в новую прекрасную жизнь. И поскольку социальная база у них была раз в двадцать больше, чем у белых, им нельзя было с пулеметами, поскольку пулемет — оружие массового поражения. Максимум с винтарями.
Д. Пучков: Скажете, что у нас и расстрелов не было…
Е. Прудникова: Были, конечно. И расстрелы, и порки, и много другого интересного. Но это было не государственной политикой, а методами конкретной власти в конкретном местечке. За которые, кстати, большевики, бывало, и расстреливали. Своих. Это была единственная сила в Гражданской войне, которая за эксцессы по отношению к мирному населению своих ставила к стенке. Но это все было позже. А зимой 1917–1918 годов все решали местные Советы. И там картина была очень пестрой.
