— Ты про тех, кто мне сегодня палец чуть не отгрыз?
— Про них, — почти урчал в ответ Дракон. — Теперь они на три дня сыты, так что спи спокойно.
«Три дня, вот сколько ты мне отвёл!» — подумала Баба.
«А через три дня это будет уже неважно», — подумал Дракон.
— Можно один вопрос? — набралась смелости Баба, которую раздирало от любопытства.
Дракон нехотя приоткрыл один жёлтый кошачий глаз. Гостеприимство, что поделаешь, надо терпеть.
— Ты сейчас вот коня жрал одной головой, а другая смотрела. Она наказана у тебя? Или она для других дел? — спросила Баба.
Дракон разинул оба глаза, округлив их, словно плошки.
— Это как надо думать вот так, чтобы мозги не вывихнуть? Что за вопрос глупый? Конечно, нет! Просто одна голова тащила коня, устала, и жевала теперь та, которая тащила тебя, хотя у той, что тащила коня, зубы поострее, — ответил Дракон и принялся, как котёнок, крутиться на подстилке, стараясь заново улечься поудобнее. — Это надо чушь такую выдумать! Наказана у меня голова! Непостижимо уму просто! У тебя если правая рука что-то сломает, ты её наказываешь и всё левой делаешь?
— Нет, но просто я подумала, что раз так вкусно, а второй голове не дают, значит, наказана.
— Спи давай, логика хромая. Утром части тела обсудим, — буркнул Дракон, сунул обе морды под крыло и захрапел.
Баба недолго смотрела на мерцающий в камине огонь: от сытости и усталости руки и ноги отяжелели, и веки тоже. Пожелала себе проснуться живой, натянула на всякий случай шкуру на ухо и провалилась в сон.
Мать в детстве называла Бабу плутовкой. Нелепое слово, смешное, но очень ей подходящее, потому что хитрила-мудрила эта девчонка безустанно. То спрячется так, что всей общиной её ищут днём с огнём, а она тем временем все огороды обчистит и довольна. То термитов притащит в тот угол, куда её отец за провинности ставит. Её наказывать, а угла нет: дырка вместо угла, сожрали термиты. Насилу потом от них избу отбили, им угла-то мало, поди. То придумает, что есть у неё сестра-близнец, которая в детстве умерла, но не похоронена. Мать её мёртвую родила и в овраге бросила, где её волки сожрали. Теперь сестрёнка неупокоенная по домам ходит, ищет, где поселиться. И если кто не хочет, чтобы в его доме поселилась мертвячка, надо конфеты на крыльце оставлять, откупаться. Селяне верили и кульки со сладостями исправно выкладывали. Потом от сладкого вся коростой покрылась девка, а от матери-злодейки пол-общины шарахалось. Плутовка, одно слово.
