Да, всё это как-то неловко. Я перевожу взгляд с одной на другую. Не забывайте, я только что прервал их сеанс медитации и теперь тороплюсь смыться, а мне дают вонючий свёрток с тухлым маслом, как какой-то худший в мире гостинец. Пожилая леди явно взволнована и впервые произносит что-то по-английски:
– Ты скоро поправишься. Dri – лучше всего!
Я киваю с энтузиазмом, которого не ощущаю, – чтобы не показаться невежливым. Провожая меня до ворот, Сьюзен наклоняется ко мне и тихонько говорит:
– По правде говоря, лучше намажься чем-нибудь другим. Савлоном, антисептиком, чем угодно, серьёзно. – Потом она одаривает меня полуулыбкой. – Увидимся завтра, нарядные и аккуратные!
Она закрывает ворота – и я снова оказываюсь в переулке, будто вынырнув из какого-то странного сна.
Однако что-то продолжает беспокоить меня, пока я вытираю об траву ботинок с остатками Деннисовых какашек. «Нарядные и аккуратные!» – сказала девочка. Наверное, она имела в виду школьную форму, и при этой мысли я нервно сглатываю. На мне бордовое худи с большими белыми буквами МСШ на спине – аббревиатурой школы.
А значит, женщина с собакой их видела.
А значит, зная мои волосы и мою школу… она меня непременно найдёт.
Кстати, я говорил, что мне в школе вынесли последнее предупреждение? Наверное, нет. То есть у меня будут небольшие неприятности. Ну как небольшие. Серьёзные неприятности.
Но ещё большие неприятности мне принесёт то, что лежит в украденном мной пакете. Вот только об этом я узнаю чуть позднее.
Дома в Тайнмуте самые разные – большие и маленькие, старые и новые, а улицы соединены лабиринтами переулков, заставленных мусорными баками и припаркованными машинами.
Я вынырнул в конце улицы, ведущей к нашему крохотному домику, стискивая в руке бумажный пакет и думая: «Просто вышвырну его в мусорку где-нибудь по дороге».
Это же украденная вещь, так? Вот только я не вор. Я даже не видел толком, что там внутри, а Кез Беккер слиняла, как только на горизонте замаячили неприятности, так что если я просто как бы ненароком выкину пакет здесь, даже не зная, что там внутри, то никто об этом и не узнает и всё будет в порядке, правда?
– Что это у тебя, Малки?
Вот проклятье: Себастьян. Повезло, нечего сказать. Появись я здесь на полминуты раньше или позже – и мы бы разминулись. Даже меньше. Мама только-только стала разрешать ему самостоятельно возвращаться от его друга Хассана, который живёт через пару домов от нас, а брат уже расхаживает по улице, сунув руки в карманы, с таким видом, будто он хозяин жизни.
