Гулять меня не тянуло. В душе росло раздражение и злость от собственной беспомощности. Если и дальше так будет продолжаться, я за себя не ручаюсь. Мне и в волчицу не нужно будет обращаться, чтобы кидаться на людей. Только вот ума не прилагала, как можно отсюда выбраться. Мелькнула мысль обратиться за помощью к Павлу с Марией. Но достаточно было вспомнить, как они прятали от меня глаза, чтобы понять — помогать мне они не станут.
Чтобы хоть чем-то занять себя, я все же наведалась в библиотеку и выбрала себе книгу. С ней и завалилась на кровать, предварительно вынув затычки из ушей. Читала, но не понимала ровным счетом ничего. А все потому что интуитивно ждала вторжения в голову. Только, видно, рассказчик мой сильно устал и больше не предпринимал таких попыток. Почему-то я была уверена, что это реально живущий человек, в преклонном возрасте и сильно нездоровый. Как бы эгоистично это не звучало, но я надеялась дослушать его историю, прежде чем он испустит дух.
Незаметно сюжет книги все же заинтересовал меня. Это помогло скоротать время до ужина, который прошел точно так же, как и обед. Одно порадовало, что Матвея за столом не было.
После ужина меня опять никто не остановил и ни о чем не спросил. До ночи я читала, пока не перевернула последнюю страницу. Глаза уже вовсю слипались, когда я вспомнила про слуховой аппарат, что опасно проводить ночь без него. Кто знает, что может случиться?
Заснула я, как ни странно, быстро и легко. Последней мыслью была про Антона, что не может он меня не искать. А если правда то, о чем рассказал мне голос в голове, то Антон — второй сын из первого помета Артема Давыдовича. Весь день мысли мои нет-нет, да возвращались к этому вопросу. Только вот в то, что Антон волк, верилось с трудом.
Ночью я проснулась от промораживающего душу волчьего воя. И раздавался он не с улицы, как в прошлый раз, а внутри дома. И даже больше — выли в соседней с моей комнате.
Неужели кроме меня никто не слышит этого раздирающего душу воя? Или подвальная часть дома настолько хорошо изолирована?
Вой повторился, и столько в нем было муки, что мурашки побежали по коже. Я сидела на кровати и не знала, на что решиться. Совсем рядом со мной находится волк. Даже примерно не знала, как он настроен, но что-то мне подсказывало, что страдания он испытывает нешуточные. И не физические, а именно душевные.
Когда он завыл в третий раз, я не смогла больше бездействовать. Встала с кровати и быстро оделась. Свет в комнате зажигать не стала, сама не знаю почему. Крадучись приблизилась к двери. Приоткрыв ее, наткнулась на кромешную тьму коридора. Страх испытала нешуточный, догадываясь, что кроме меня и волка в подвальном помещении больше ни души.
