Дверь распахнулась и появились две довольные морды. И эти их улыбочки мгновенно вызвали новый приступ ярости в душе Кирилла.
— Где вы шляетесь?! — громко поинтересовался он.
Улыбка сразу же сошла с лица Влады, а в глазах застыла отстраненность. Она явно не ожидала увидеть его здесь. А вот на сына его окрик подействовал непривычно странно. Пацан не только не испугался, а наоборот — кинулся к отцу, вопя на бегу:
— Пап, ты не представляешь, где мы были!..
Веселый, раскрасневшийся, запыхавшийся… Его ли это сын? Кирилл аж порядком растерялся, и злость как-то сразу схлынула.
— И где вы были? — поймал Кирилл сына, когда тот бросился ему на шею.
Подобного проявления ласки он тоже уже так давно не видел от своего ребенка, что успел отвыкнуть. И сейчас, особенно под взглядом пианистки, чувствовал себя не в своей тарелке.
— Сначала мы с Владой пошли в тренажерный зал. Я там тоже занимался на тренажерах, представляешь! Потом мы смотрели кино про великана и ели попкорн! Потом я катался на каруселях, ел мороженное, пиццу… Смотри, что мне Влада купила в парке, — достал он из кармана небольшой шарик. — Он прыгает и светится, но нужна темнота…
Пашка аж захлебывался от восторга, рассказывая все это отцу. Его глаза блестели, а на щеках играл румянец. Последний раз Кирилл видел сына таким… он не помнил, когда это было. Да и было ли вообще. Они и с Викой-то последние перед ее бегством два года жили как кошка с собакой. И Пашка видел все это. Пожалуй, сейчас Кирилл впервые задумался, а каково было ребенку, когда его родители собачились через день?
— Тебе понравилось? — улыбнулся сыну Кирилл и потрепал его по волосам.
— Очень!
— Ну, беги… переоденься и умойся, — ссадил он его с колен и подтолкнул вперед. — А мы тут поговорим пока… с Владой, — перевел на пианистку тяжелый взгляд.
— Влада, а можно я немного паззл пособираю? — подбежал к ней Пашка.
Кирилла покоробило, что разрешения сын спросил не у него. Хотя, правильно сделал — он бы точно ему запретил. А она разрешила, но не долго.
— Ты почему не отвечала на мои звонки? — исподлобья разглядывал он пианистку, не понимая, сердится ли все еще на нее или, напротив, благодарен ей, что подарила сыну столько радостных эмоций сегодня.
— А вы звонили? — достала она телефон из сумки. — Ой! Я забыла включить звук, извините, — довольно искренне призналась она.
— А почему не предупредила заранее, что собираешься забрать моего сына сегодня из дома?
— Я хотела… — как-то разом насупилась она и отвела взгляд в сторону.
