За общением и игрой в карты время пролетело незаметно. Кире нравился Ганс. Если отбросить легкую заносчивость и грубоватость, то это был добрый, веселый и компанейский парень. Тем более казалось странным, что жена его не ценит такие качества. Хотя, и тут судить Кира не бралась. Ведь не зря говорят, что не бывает виноват кто-то один, если отношения не клеятся у двоих. Скорее всего, им обоим нужно учиться идти на компромисс.
Кира заметила, что вечереет в горах как-то стремительно. Вот еще только светило солнце, как оно уже спряталось, и сразу же резко похолодало. А Денис все не возвращался.
— Пора заканчивать, — обратилась она к Гансу и поежилась.
— Замерзла? Я щас… — через минуту он вернулся с толстым свитером, который тут же заставил Киру натянуть. — Давай, еще партейку и по домам. Идет?
Ну как откажешь, когда так просят? Конечно же, Кира согласилась. И естественно, выиграл Ганс. Даже шевельнулось подозрение, что до этого те несколько раз, что выиграла она, он поддавался.
— Загадывай желание. А то сейчас вернется Денис. У вас же скоро сеанс.
И у нее тоже, — додумала с тоской. Ну нет, не с тоской, а с ожиданием, неизвестно чего. А еще волнением, томлением, страхом, предвкушением… Ой-ой, чего она только не испытала за пару секунд!
— Кир, ты только не кидайся на меня с кулаками, ладно? — удивил ее Ганс.
— А… за что?
— За желание.
— Которое ты еще не загадал? — рассмеялась она. — Так что за желание-то?
— Можно я тебя поцелую?
С ума сойти! Вот уж чего она точно не ожидала. Даже не знала, как реагировать.
— Ну разве что, в щечку.
— Ну нет, в щечки я целую маму, племянниц, бабушку… — скривился немец. — Только в губки.
— Тогда, чисто по-дружески, — сдалась Кира.
— Без языка даже? — заметно обиделся Ганс.
— Или так, или никак, — собралась Кира стоять на своем до конца. — А хочешь, загадай другое желание. Я не возражаю.
— Ладно. Без языка, так без языка, — встал Ганс и потянул ее с дивана за руку. — Обнять-то тебя можно? — обхватил ее за талию и прижал к своему накачанному телу. — Когда еще доведется чуть потискать, — приглушенно хохотнул.
— Целуй уже, — поставила она губы, не заостряя внимания на том, что держит он ее слишком крепко, как и прижимает к себе, и желая поскорее покончить с этим.
А губы у него приятные. Мягкие, нежные и теплые. И так трепетно он прижался к ее губам. Только опять же, слишком прижался, да еще и пытается разомкнуть ее губы языков.
— Ганс, все! — уперлась Кира ему в грудь. — Отпускай. Желание выполнено. И мне пора идти.
