Три туманные ведьмы стояли передо мной. Две древние, как сама жизнь, а одна едва перешагнувшая пору юности, совсем молоденькая. Когда-то бабушка мне рассказала, что в священный совет духов входят только те, кто принял особенно мученическую смерть и как-то отличился при жизни. В моем народе это считалось очень почетным, но глядя на юный и светлый лик младшей ведьмы, я понимала, что себе такой судьбы не желаю, даже если это дарует жизнь вечную после смерти.
— Приветствуем тебя, дочь людей тумана, — заговорила одна из старых ведьм. — Не трать время на пустые разговоры, — подняла она руку, останавливая меня, готовую заговорить. — Нам отведено его ровно столько на земле, сколько потребуется, чтобы дать тебе совет. Сила трех туманных ведьм сможет справиться с проклятым духом, поглощенным жаждой мести.
— Две ведьмы сестрички ждут тебя в теплых краях, — раздался звонкий голосок молодой ведьмы, и лицо ее озарилось улыбкой. До чего же она хорошенькая! И как же рано умерла! От этой мысли на глаза мои навернулись слезы.
— Иди к ним. Призови их для объединения силы. И тогда вы сможете одержать победу, — проговорила третья ведьма, и голос ее прозвучал как скрип несмазанной телеги.
— Но куда мне идти? Где ждут они меня?
— Смотри прямо вперед и запоминай все хорошенько, — вновь заговорила первая ведьма, а младшая мне задорно подмигнула и подарила еще одну улыбку. Я ее уже почти любила и жалела еще сильнее. — Больше ты не сможешь призвать нас по этому же вопросу. Будь внимательна и прощай на долгое время…
Образ ведьм начал таять, рассеиваясь в тумане. А на их месте проступала картинка, которая становилась все отчетливее. Сначала я не могла понять, зачем мне показывают все эти лачуги, пыльные дороги, спешащих куда-то людей. Но когда я пригляделась к людям внимательнее, то сразу же поняла, про какие теплые края говорила молоденькая ведьма. Я получила подсказку, и путь нам с Гордеем предстоял не близкий.
А вот последнее соображение почти сразу же подверглось сомнению. Когда я уничтожила последствия ритуала и вернулась к обездвиженному медведю, уже тогда мне не понравился его взгляд. Даже страшно стало в какой-то момент, и мелькнула совершенно дикая мысль — может оставить все как есть, пусть выкручивается сам, а мне тикать отсюда куда подальше? Но, конечно же, так я не поступила, и одним прикосновением ко лбу медведя вернула ему способность двигаться и говорить.
Не успела я опомниться даже, как оказалась схвачена его цепкими руками. Пальцы Гордея впивались мне в плечи, сжимая их с силой, а в глазах горела такая ненависть, что мне захотелось умереть на месте.
