Губернатор, надо думать, тоже ломал себе голову над проблемой финансирования, но предпочитал более классическое решение. Почему бы не направить в Париж делегацию и просить о займе или безвозмездной ссуде в размере 100 миллионов? Из того, как он сформулировал свое предложение, вытекало, что французское правительство подготовлено к такому варианту и не откажет. Губернатор справедливо подчеркнул, что поездка в Париж позволит народным избранникам заодно обсудить другие важные вопросы, такие, как судьба Пуванаа и желаемые реформы в системе управления. Это звучало настолько соблазнительно, что все фракции в Территориальной ассамблее согласились и постановили послать по одному делегату. Естественно, в делегацию вошли также представители колонии в Национальном собрании и в Сенате— Теарики и Порой.
Не впервые группа полинезийских деятелей направлялась в Париж с подобным поручением. Как правило, им приходилось там основательно потрудиться, чтобы их выслушали, и не раз случалось так, что вырванные с великим трудом у министров и начальников управлений обещания быстро предавались забвению. Стоило какому-ни будь министру вольно или невольно оставить свой пост, как его преемник аннулировал обязательства предшественника. Однако новую делегацию, приземлившуюся на заснеженном аэродроме Ле Бурже перед самым рождеством 1962 года, приняли совсем иначе. Казалось, все министры и прочие высокие чиновники стремятся превзойти в щедрости Деда Мороза. Делегатам не пришлось по многу часов и дней ждать приема в министерствах. Все двери тотчас распахивались, улыбающиеся чиновники встречали гостей широко раскрытыми объятиями. Видя такое радушие, делегаты поспешили расширить список своих пожеланий. А хозяева в ответ немедля обещали компенсировать потери на копре, нанять еще больше чиновников, подарить колонии гидроплан, расширить гавань Папеэте и так далее и тому подобное.
Кое-кто из полинезийских гостей заподозрил неладное. Не может столь внезапная щедрость быть совершенно бескорыстной. И очень уж она резко контрастировала с нежеланием хозяев обсуждать все, что выходило за пределы экономики. Ясность наступила очень скоро. А именно 3 января 1963 года, когда сам де Голль пожелал их принять.
В назначенный день и час они явились в блистающий роскошью Елисейский дворец, где их тотчас провели в канцелярию президента. Впервые за шесть лет они вновь увидели своего бывшего друга по трудным годам. Для начала руководитель делегации, он же председатель Территориальной ассамблеи, Жак Таураа прочитал принятую перед выездом с Таити резолюцию, требующую более широких полномочий для народных избранников Полинезии.
