— За что она так со мной, Сергеич? — вымученно посмотрел на секьюрити Игорь. — Почему не рассказала? Ведь я мог узнать обо всем, только когда она… — он не договорил — горло сжал новый спазм страха. И никак не получалось отделаться от мысли, что все могло бы закончиться не так, что он мог потерять ее.
— Ну а ты как думаешь? — понимающе смотрел на него начальник охраны.
— Не знаю, что и думать. Я верил ей…
— Думаю, так она хотела защитить тебя от тебя же самого, — задумчиво проговорил Сергеич. — Ну а до конца женскую логику нам понять не дано, — хмыкнул он в усы.
— Потому что нет ее — этой логики! — зло произнес Игорь. — Одна глупость, как ни крути.
— Ты, Дмитрич, поостынь и зла на свою жену не держи. Ей сейчас тоже не сладко, должно быть. Поедешь к ней?
— Нет, — тряхнул Игорь головой. — Не могу.
И не знает, сможет ли когда-нибудь. Она предала его, как ни крути, а предательства он не прощал. Но она носит под сердцем его ребенка, и над этим ему еще предстоит подумать. Пока еще он понятия не имел, как будет жить дальше.
— Не глупи, Дмитрич, просто прости ее. Мудак этот сядет, а вам нужно налаживать жизнь. Да и любовь не проходит вот так.
А любовь никуда и не делась. Любил он Галю еще сильнее, если это только возможно. Но как жить с человеком, которому не можешь доверять? Ведь взбреди ей в голову мысль, что ему снова угрожает какая-то опасность, опять бросится спасать его, рискуя собой. И как ему уберечь ее от этого, он понятия не имел.
* * *
Галя распахнула глаза и не сразу сообразила, что находится в больничной палате. Да и поняла она это даже не по белым стенам и потолку, а по едва уловимому специфическому запаху.
Палата была одноместная. Довольно просторная. Кто-то позаботился об этом, значит. За окном было светло, но это Гале ни о чем не говорило. Какой сегодня день? Сколько она проспала или пробыла без сознания, и что с ее ребенком? Последняя мысль опалила мозг ужасом, Галя прижала руки к животу и прислушалась к себе. Она ничего не чувствовала, хоть и рано пока было что-то ощущать. Но избавиться от мысли, что случилось страшное, не получалось.
Дверь в палату отворилось и заглянула медсестра.
— Ну вот вы и очнулись! — улыбнулась девушка.
— Что с моими ребенком? — задала Галя самый главный вопрос.
— Я сейчас приглашу врача, и он вам обо всем расскажет, — вежливо улыбнулась медсестра и снова скрылась за дверью.
Происходящее нравилось Гале все меньше, а трагический туман в голове клубился все активнее.
