— Не могла бы ты подняться…
— Господи! Ты меня сведешь с ума когда-нибудь, — Люда неловко стала взбираться по узенькой лестнице. — В моем возрасте карабкаться на такую высь противопоказано, — ворчала она. — Да, и некогда мне…
Артур посторонился, пропуская тетю, и зачем-то очень плотно и старательно прикрыл за ней дверь.
— Так о чем ты хотел спросить? — Люда озиралась по сторонам, не видя ничего примечательного или нового в забардаченной мастерской племянника.
— Посмотри, пожалуйста, сюда, — он подвел ее к этюду. — Внимательно посмотри.
Женщина вгляделась в полотно, стараясь как можно лучше скрывать собственное волнение. Она еще не привыкла, что Артур может писать так. В какой-то момент Люде показалось, что девушка, изображенная на картине, сейчас оживет и сойдет с полотна. Ей почудилось, что солнце не замерло на изображении, и его лучи скользят по женской фигуре. Сейчас она поднимет руку и откинет непослушную кудрявую прядь, слегка колышущуюся на ветру и падающую на лицо.
— Что ты хочешь, чтобы я сказала? — голос прозвучал хрипло из-за внезапно появившегося комка в горле. Люда не смотрела на племянника, борясь с непрошенными слезами.
— Посмотри на ее глаза и скажи, какие они?
— Глаза, как глаза. Ничего особенного.
— На что они похожи? — не унимался Артур.
— На глаза они похожи, — Люда уже справилась с волнением и отвечала довольно ворчливо. — На что могут быть похожи глаза?
— Да, что с тобой?! — не выдержал Артур.
— А с тобой что?! — Люда повернулась к нему лицом и приняла свою любимую воинственную позу, уперев руки в боки. — Ты зовешь меня сюда и задаешь совершенно глупые вопросы!
— Ты на самом деле не понимаешь или прикидываешься? — Артур разглядывал хмурое лицо тети и в который раз не понимал причины подобной враждебности. — Она тебе не нравится. Не пойму только почему… — Артур перевел взгляд с тети на полотно, любовно скользя им по силуэту Дианы.
— Достаточно того, что она нравится тебе, — не смягчая тона, ответила Люда.
— Она мне не просто нравится. Я люблю ее, понимаешь? — Артур взял тетю за плечи и заглянул в глаза. — Я не могу без нее жить. Люд, она хорошая. Очень хорошая. И она не виновата, что вызывает во мне такие чувства. Она боится меня, я вижу это. Временами она такая… такая отстраненная что ли, что я боюсь потерять ее, — он взволнованно зашагал по комнате. — Я чувствую, что если она уйдет, то уйдет и моя жизнь. Понимаешь?
— Именно! Она превратила тебя в невменяемого, в одержимого.
