— Слушай! Совсем забыл сказать, — воскликнул Сергей. — Я тут проходил мимо нашей консерватории и видел ихнюю афишу. Завтра они, ученички-музыкантики, дают там какой-то концерт, на который приглашают всех желающих. Чем пес не шутит? Может сходить? Как считаешь?
— Что? — очнулся от забытья Артур, поняв, что Сергей его о чем-то спрашивает.
— Ох, блин… Как же тяжко с вами, с гениями, — Сергей в раздражении махнул рукой и продолжил дальнейший путь в молчании.
Томление. Диана.
Диана лежала на диване в своей комнате, разглядывая потолок. Она лежала уже так около часа. Вернувшись из консерватории и отказавшись от ужина, который как раз планировался в семейном кругу, и на кухне уже вовсю велись приготовления, она заперлась в комнате и, не раздеваясь, легла на диван.
В квартире, где она жила с родителями и двумя младшими сестрами, редко бывало тихо. Только летом, когда семья отправлялась в выходные на дачу, а Диана по каким-либо причинам не могла с ними ехать или специально придумывала отговорки. Тогда она оставалась дома одна и наслаждалась тишиной. Но дачный сезон уже закончился, и рассчитывать на то, чтобы спокойно подумать, не приходилось.
Диана не могла понять, что происходит с ней в последнее время. Чувствовала себя разбитой и опустошенной. Временами на нее накатывала непонятная тревога. Она чего-то мучительно ожидала. Беспокойство и крайняя взвинченность напрягали до ужаса.
Сейчас, лежа на кровати в состоянии прострации, Диана вспоминала сегодняшнее индивидуальное занятие с профессором Измайловым, и это окончательно портило ее и без того не радужное настроение.
Маэстро, как обычно, опоздав ровно на пять минут, пружинящей походкой, которой позавидовал бы любой молодой мужчина, подтянутый и прямой, вошел в класс, где его ожидала Диана.
— Ну-с, Ольховская! Вижу, вы уже готовы, — сказал он, широко улыбаясь и потирая маленькие ладони. — Над чем сегодня будем работать?
Пока Диана справлялась с удивлением, созерцая лучащееся счастьем лицо профессора и придумывая, что можно ему ответить, он вновь заговорил:
— Думаю, отрабатывать пиццикато вы не хотите? Ведь так? — он лукаво взирал на растерявшуюся Диану. В какой-то момент ей даже показалось, что он слегка подмигнул ей. Но эту мысль она сразу же отбросила, посчитав сверхабсурдной. — Может, вы мне просто поиграете что-нибудь на ваше усмотрение?
Тут Диана совершенно растерялась. Чтобы профессор предлагал помузицировать на свободную тему! Это нонсенс. Обычно у него уже был заготовлен ряд упражнений, которые он и заставлял отрабатывать на уроке, непрестанно критикуя и ругая Диану в сурово-мягкой манере.
