— Это моя прабабушка — Вера Андреевна Пфайф, в девичестве Шмидт.
— Получается, она моя прапра… а, неважно, — махнула я рукой. — И что? Все так и было?
— Точно я не знаю. Мать мне об этом почти не рассказывала. Знаю только, что была вроде у нее несчастная любовь. Что замуж вышла за нелюбимого, это я тоже знаю. И умерла она совсем молодой. И все…
— А прадед твой, значит, Григорий?
— Да, так его звали. Только, про него я знаю еще меньше. Убили его вроде. Совсем мало прожили вместе.
Губы бабули задрожали, и я испугалась, что случится сердечный приступ. Превозмогая боль в ноге, попыталась встать с дивана.
— Куда? — спохватилась бабушка.
— За таблеткой.
— Не нужно, все нормально, — поспешила успокоить она, укладывая меня обратно в постель. — Не надо тебе сегодня скакать. Отлежись хоть денек.
— Ты точно хорошо себя чувствуешь? Сердце не болит?
— Болит, но не так как ты думаешь, — задумчиво ответила бабушка. — Я не могу понять, почему тебе это снится. И я боюсь, как бы это не обернулось бедой.
— Успокойся, бабулечка, — погладила я ее по руке. — Это же всего лишь сон. Пусть и яркий, но сон. Может, и не было ничего этого на самом деле?..
Я успокаивала ее, а сама все больше уверялась, что это не просто сон. Ну, не ощущают все так во сне. Я до сих пор чувствовала на себе руки того мужика, что держал меня. Те места на талии, где впивались его пальцы, даже побаливали. Во сне именно я было той Верой.
Больше мы не разговаривали на эту тему. По молчаливому обоюдному согласию, каждый занялся своим делом — бабуля пошла суетиться на кухне, а я взялась за книгу, удобно устроившись в подушках.
Настроение постепенно улучшалось, я даже начала извлекать выгоду из вынужденного сидения дома. Никаких тебе бесконечных заявок, спину не ломит от утомительной монотонной работы за компьютером. Никто не выливает на тебя недовольство жизнью в виде придирок и беспричинного крика, как любит делать моя начальница. Бабуля сервировала мне целый поднос и накормила вкусным завтраком. Красота! Оказывается, сидеть на больничном не так уж и плохо.
Еще бы нога не болела… Но с этим мы тоже справились — пришла Наташа и по-дилетантски вколола мне укол. Чисто теоретически она знала, как это делается. А поэтому расчертила ногтем мою ягодицу на четыре сегмента и вогнала иглу в верхний внешний.
— Мне сказали, что колоть нужно именно туда, потому что там меньше всего нервных окончаний, — откомментировала она свои непрофессиональные действия.
