Опреснитель оказался не единственным в коллекции солнечных уникумов Бекровы. Как только я об этом узнал, экспериментальная площадка сразу представилась мне своего рода музеем, где собраны действующие экспонаты солнечных устройств. Научные работники, для которых я, по-видимому, был одним из многочисленных экскурсантов, показали мне небольшой солнечный холодильник и несколько миниатюрных бытовых солнечных печей. Представьте себе веер, который в собранном виде убирается в чемоданчик, а в развернутом — это большой вогнутый зеркальный диск. Чайник емкостью три с половиной литра, установленный в фокусе этого рефлектора, закипел через двадцать пять минут. Я пил этот чай, ничем не отличавшийся от всякого другого, и недоумевал, почему таких печей нет у чабанов, геологов или других людей, вынужденных подолгу жить в пустыне, где на счету каждый сучок саксаула.
Экскурсия продолжалась, как и полагается всякой экскурсии, по принципу: «посмотрите налево, посмотрите направо». Налево стояли черные ящики водонагревателей. И я узнал, что в Японии водонагреватели выпускаются промышленностью и широко используются населением, что их там чуть ли не миллион и что только они экономят топлива на десять миллионов долларов… А направо стояла теплица. Слушая «хозяина» этого стеклянного дома — младшего научного сотрудника Амана Мезилова, я представлял себе холодные зимние ветры с Копетдага, ломящиеся в высокие окна теплицы, и густую зелень за стеклами, тяжелые огурцы на плетях, тугие, матово поблескивающие помидоры.
— Все настолько просто, что многие не верят, — рассказывал Мезилов. — Зимнее солнце нагревает воздух в теплице до пятидесяти градусов, тепло аккумулируется в ящиках с землей, установленных вдоль стен. Ночью этого тепла хватает для отопления. Даже в очень тяжелую зиму 1970/71 года мы подключали другие источники обогрева только на девяносто шесть часов. Что имеем? Двенадцать килограммов огурцов и десять килограммов помидоров с каждого квадратного метра. Себестоимость? В полтора-два раза ниже тех, что выращиваются в обычных теплицах. А ведь мы не агрономы, выращиваем первую попавшуюся рассаду, не выискивая более урожайные сорта…
Мы стояли на солнцепеке возле теплицы и жалели, что теперь не зима и что нельзя в полную меру оценить вкус «солнечных плодов». Солнце жгло немилосердно, и мне пришлось положить себе на голову мокрый платок. И тут случилось маленькое веселое происшествие: молодая женщина в длинном туркменском платье, проходя мимо, надела на меня шапочку, сделанную из газеты. Такое внимание я никак не мог не заметить и сразу же выяснил, что зовут ее Оразгуль Клыщаева и что дело ее как раз в том и заключается, чтобы спасать людей от жары: она работает над проблемой охлаждения воздуха в помещениях с помощью солнечного тепла.
