А работа комсомола в профсоюзах была теснейшим образом переплетена с задачей завоевания влияния в массах и с созданием единого фронта снизу.
К успехам Хитарова следует отнести и демонстрацию солидарности с молодыми коммунарами Саксонии, Тюрингии, Рейна, проведенную 26 марта 1922 года по призыву Рурского областного комитета КСМГ. В ней приняло участие более 100 тысяч молодых рабочих.
Но самые тяжкие испытания, потребовавшие от Рафаэля мобилизации всех духовных сил, энергии и выдержки, были еще впереди.
Лишь только в городах Рура появились оккупационные французские войска, их встретили расклеенные на фасадах зданий воззвания на французском, немецком и арабском языках: «Солдаты! Вступая в Рурскую область, подумайте о том, что империализм Франции превратил вас в орудие борьбы против интересов пролетариата Германии, Франции и всего мира. Сыны трудящегося класса, не забудьте, что капиталисты всех стран — ваши враги, пролетариат всех стран — ваши братья!»
Воззвание подписали ЦК комсомола Франции и Германии и Рурский областной комитет.
А текст его был написан и принят на совещании представителей французского и немецкого комсомола, проведенном в Эссене буквально накануне начала оккупации. На этой братской встрече выработана была и программа совместных действий.
В Эссене, Дюссельдорфе, Бремене, Бохуме и других городах оккупированных областей комсомол вел пропаганду непосредственно в казармах, где размещались французские солдаты.
Впоследствии в одном из своих отчетов Хитаров писал: «В связи с рурской оккупацией антимилитаристская работа КИМа получила большой толчок. С первых же дней занятия Рурской области германский и французский комсомол установил между собой тесный контакт и все последующие месяцы работали совместно над разложением армии французских империалистов. Это был первый в истории КИМа пример столь широкого и тесного международного сотрудничества в виде совместной борьбы против общего классового врага. Еще французские войска не вошли в Рурский бассейн, как впереди них оказались французские комсомольцы, которые с помощью своих германских товарищей расклеили по всей области плакаты, разоблачавшие цели и замыслы французских империалистов и призывавшие французских солдат к неповиновению, к братанию с германскими рабочими и к совместной борьбе против буржуазии — как французской, так и германской».
И прошли месяцы, и кто-то бросил крылатую фразу, что Рур стал красным капканом для молодых французских солдат. Может быть, чуть гиперболично, но, по существу, справедливо. Среди оккупационных войск началось брожение. Пришлось принимать самые срочные меры — отзывать распропагандированные роты и батальоны из Рура и заменять их новыми, надежными. Но даже новые войска — зуавы и марокканские стрелки — также отказывались стрелять в бастующих рабочих, тайно читали и передавали друг другу листовки с пламенным обращением быть «не палачами, а братьями».
