Объективно уровень жизни сербских крестьян в Боснии часто был не ниже, а то и выше, чем у тех, кто работал на земле «матери-Сербии». Но жгучее чувство национальной униженности, возмущение аннексией Боснии, ненависть к напыщенным и холодным имперским «правителям» их страны, идеи «сербского патриотизма» и «югословенства», перемешанные с распространявшимися тогда по всей Европе социалистическими и анархическими идеями, сдобренные нетерпением и радикализмом, характерными для молодых людей, — всё это и создало тот гремучий «боснийский коктейль», который урчал, кипел и бурлил несколько лет, чтобы потом с грохотом взорваться.
«Боснийская весна»
Начало 1912 года в Боснии и Герцеговине было бурным. Вообще-то началось всё в соседней Хорватии. Хорватским баном (губернатором) назначили Славко Цувая (известный югославский писатель Мирослав Крлежа писал, что он выслужил себе титул барона за издевательство над соотечественниками). Цувай сразу же распустил местный Сабор. В апреле 1912 года в Хорватии был установлен комиссариат с отменой всех конституционных гарантий. Комиссаром был, естественно, назначен Цувай. От политических партий под угрозой роспуска потребовали пересмотреть их программы, а газеты попали под гораздо более жесткую цензуру.
Газета «Русское слово» сообщала 5 апреля (23 марта) 1912 года:
«Венгерским правительством в Хорватии сделан крутой поворот в сторону репрессий против сербо-хорватского движения, в сторону насильственной мадьяризации. Решительность принятых репрессий делает этот поворот равносильным введению диктатуры. Хорватский бан Цувай, переименованный отныне королевским комиссаром, пользуясь новыми полномочиями, начал с того, что отменил действие конституционных гарантий.
Введена предварительная цензура. Редакциям газет предъявлены требования в четырехдневный срок внести залоги по 5000 крон. Свобода союзов и собраний отменена. Штаты жандармерии усиливаются. Организованный Цуваем для перлюстрации частной переписки «черный кабинет» открывает отделения во всех городах Хорватии. Возможно, на днях будет объявлено осадное положение».
В феврале «реформы» Цувая привели к тому, что на улицы вышли возмущенные студенты и учащиеся старших классов. Эти события остались в истории под названием «забастовка учеников». Сейчас бы их назвали «хорватской» и «боснийской весной».
Еще в 1911 году сараевские гимназисты создали две группы — сербскую и хорватскую (вторую, кстати, возглавлял будущий лауреат Нобелевской премии по литературе Иво Андрич — тогда гимназист седьмого класса). А в конце того же года была образована «Сербско-хорватская прогрессивная организация». Ее участники носили значки с сербским и хорватским национальными флагами. Кстати, не все сербы и хорваты среди гимназистов и прочих учеников поддерживали это объединение. Были и такие, которые называли «значкистов» «предателями» своего народа.
