Её руки дрожали, когда она подносила бокал ко рту. Несколько капель пролились ей на грудь.
— Чудесное вино, — сказала она, возвращая опустевший бокал на стол. — Наверное, французское?
— А какое же… — Он наклонился и слизнул капли с её груди.
Она взяла его бокал и сунула ему под нос.
— Пей быстрей и ложимся. Не заводи меня раньше времени.
Карелин выпил всё залпом. Поморщился, словно проглотил лимон, выдохнул и поставил бокал на столик. Затем снял с себя рубашку, ботинки и брюки.
— Мне надо позвонить домой, — спохватилась она. — Я с твоего телефона позвоню, ладно? А то я свой оставила в офисе.
— Да ничего с твоей матерью не сделается…
Но Марина уже взяла его мобильный телефон, который он, раздеваясь, положил на кресло, и принялась торопливо набирать номер.
— Николай Павлович? — заговорила она, приложив телефон к уху. — Как там мама? Что?… Инфаркт?… «Скорая» уже едет? Приехала?
Карелин знал, что её отчима зовут Николай Павлович, и потому звонок не вызвал у него подозрений. Он лишь досадливо кривился, ожидая, когда она кончит говорить.
В действительности её собеседником был не Николай Павлович, а Борода. Отправляя Марину к Карелину, бандит условился с ней, что по ходу операции она с ним свяжется по мобильному. Вопросы к Николаю Павловичу о здоровье матери означали, что всё идёт по плану и банкир уже получил свою дозу снотворного.
Борода слушал её воркование и отвечал в том же духе, разыгрывая роль отчима.
— Только что врач сделал укол, — гудел он в трубку. — Она спит… Да… Мы тоже беспокоимся… Скорей приезжай…
Отключив связь, он посмотрел на Кокоса и Холодца.
— Дело на мази, — ухмыляясь, сказал главарь. — Баба скоро появится с брюликами.
* * *
Закончив телефонный разговор, Марина обратила взгляд на Карелина. Её всю трясло от волнения. Начинается самое главное!
— Маме сделали укол! — воскликнула она.
— Так это хорошо, — пожал плечами банкир. — Ей оказана медицинская помощь, теперь она пойдёт на поправку. Ты, главное, успокойся, выпей ещё…
Он наполнил бокалы, но на этот раз она даже не взглянула на них. Пока Карелин не заснул, ей надо было уговорить его отпустить её с дачи. Инфаркт у матери был придуман Бородой в качестве повода для её неожиданного отъезда. Марина должна была разыграть роль обеспокоенной дочери.
— Но я не могу здесь оставаться, когда дома такие дела!
— Почему не можешь? Можешь. Дома скажешь, что тебя остановили гаишники и всю ночь продержали в каталажке.
— Ты сошёл с ума!
