— А правду говорят, что у каждого от Пятна, свой дар? — Спросила Елена.
— Ну, и да, и нет. — Виктор помолчал. — У кого-то и правду дар, а у кого проклятие. У Корня, например, телепатия. Вот я это даром никак не назову. Он чувствует настроение всех, кто стоит рядом, слышит проговариваемые вслух слова, видит образы. И от этого никак не закрыться. Постоянно слышать, что о тебе думают другие… Вот, например, дама улыбается, а в голове у неё всякие нехорошие слова, по твоему поводу. Или какой-нибудь малолетний засранец, молчит, но про себя шлёт тебя в дальние дали. Так-то мы всегда догадываемся, что там у собеседника в голове. А тут и догадываться не нужно. В общем так себе дар. Или у нашего дока — Серёги Бармина, который чувствует боль человека, с которым находится рядом. Правда, он кроме этого как-то умеет видеть внутрь человека, сращивать мышцы и сосуды, так, что лечит без скальпеля. Но, тоже подарок с запашком. И так у всех.
— А у тебя что? — Спросила Елена, не надеясь на ответ.
— Ну первоначально изменились мышцы, плюс кости, плюс сухожилия — Я первое время стеклянной посудой вообще не пользовался, да и сейчас предпочитаю сталь. Всё просто в руках крошилось. Арматуру — пятнаху, на кулак наматываю, словно проволоку. Ну ещё слышу хорошо.
— А что в противовес?
— А это и есть. — Виктор коротко хмыкнул. — Слышу, как у людей бурчит в животе, слышу, как гудит селезёнка, или ухает сердце. Причём не своё. От своего шума я как-то отстраиваюсь, а именно чужое. Но всё решается хорошими затычками в уши. Так что я отделался лёгким испугом. Вот у нашего оружейника Гури, у него особый дар. Он видит словно рентген. Любые внутренние трещины, и повреждения, причём даже самые мелкие. Может в голове воспроизвести движение любого механизма. Но и тут всё не слава богу, потому что видит также чего у человека внутри. Ну, вместе со всякими интимными подробностями, например, как и во что превращается еда.
Так-то дар Пятна есть у ста тридцати пяти человек. Кто-то стал лучше слышать, кто-то видеть и так далее. Но вот так, чтобы изменения были по всему телу — только у меня. Но опять-таки, я, наверное, единственный кто во время катастрофы был практически в самом эпицентре. Я тогда оттащил парней в укрытие, а сам вернулся за Лёшкой Суворовым, который остался нас прикрывать. Не знал, что его к тому моменту уже разорвали на куски. А от места падения всё расходилось словно круги на воде. Что-то было как волна из мелких молний, что-то было похоже на облако из сухой краски, а что-то как плоские слоистые облака из чего-то прозрачного. И всё это кололось, толкалось, заставляло болеть зубы и кости, а что-то вовсе выворачивало наизнанку от рвоты. Думал с ума сойду от таких приходов, но как-то выбрался.
