Внимание Скутера переключилось на меня, он увидел мою перевязь.
— Ты — пациент? Что сломано?
Моррис ждал. Когда я не заговорила, он сказал:
— Ключица.
Откуда он это знал?
— Треснувшая, не сломана, — буркнула я. — И все хорошо. Мне не нужно…
— Использовать обе руки? — перебил Моррис. — Ну, да. Можешь ее подлатать, Скутер?
Мужчина уже встал. Он открыл шкаф.
— Ложись на кровать. Не важно, на какую.
Я не хотела услуги по исцелению от МП, но риск быть в долгу перед Моррисом стоил двух работающих рук. Я прошла к ближайшей кровати, осторожно легла на спину. Рикр прыгнул на штору, ткань раскачивалась, пока он забирался на стержень, висящий под потолком. Моррис посмотрел на маленького фейри.
Выбрав длинный моток чего-то, похожего на плотную бумагу или тонкий картон в шкафу, Скутер прошел к кровати. Он опустил моток рядом со мной, снял с меня перевязь и выпрямил мою руку.
Он нежно ощупал мою ключицу.
— Обычно я делаю рентген, чтобы проверить, что ничего не нужно вправлять, но, думаю, это уже делали?
— Да.
— Тогда перейдем к восстановлению.
Он развернул бумагу, и стало видно сложные круги, отмеченные незнакомыми символами. Заклинание Арканы. Ведьмы и друиды были не единственными людьми с магией в мире. Были маги, волшебники, алхимики, психики и прочие, включая целителей, как Скутер.
Он сунул приготовленное заклинание под мое плечо, чтобы центр был там, где была моя ключица, а потом стал тихо произносить слова. Я замерла, не ощущала магию, но я и не знала магию Арканы.
Через пару минут он отошел.
— Это должно заряжаться полчаса. Не шевелись. Я скоро вернусь, — он пошел к двери, сказал Моррису. — Проследи, чтобы она лежала!
— Будет сделано, док.
Дверь закрылась. Сев на соседнюю кровать, Моррис дружелюбно улыбнулся, но я этому не доверяла.
— Почему я тут? — осведомилась я.
— Хочешь сказать, почему я не бросил тебя в камеру? — его улыбка стала напряженной. — Я рискую головой не из-за того, чтобы ты пропускала время вызова.
Я пристально смотрела на него.
Он вздохнул.
— Я понимаю, что ты не любишь агентов. У тебя много причин ненавидеть всю систему, но я пытаюсь тебе помочь.
— Да?
— Судебный совет состоит из черствых тел с сердцами размером с Гринча и без сочувствия, но я все еще не могу поверить, что они обвинили тебя. Ты не заслужила приговор в двенадцать лет, и ты точно не заслуживаешь еще один.
— Я убила свою тетю.
— Твоя опекунша была преступницей, не ты. Я читал отчет.
Я стиснула зубы. Если он читал его, видел результаты моего медосмотра — синяки, ожог и сломанные кости от побоев, которые мне устраивала Рут, и следы того, что со мной так обращались годами.
