— А…
— У меня на даче черти эти из серванта спёрли. Ну, ступай… — крепко пожав мне руку, попрощался Лядов.
— Иван Макарович, а вы про Светлану знаете? — обернувшись на выходе, спросил я.
— О беременности? Знаю, десятая неделя… — улыбнувшись, ответил будущий дедушка.
— А откуда…
— Андрей! Тебе напомнить, где мы работаем? Доложили… — с ухмылкой ответил полковник УСБ.
— Иван Макарович, чтоб вы знали… серьёзно всё у них. В прошлое воскресенье Дроздов дочку вашу к своим родителям домой возил. Знакомиться. Чай, тортик, варенье… как положено. Светлана очень всем понравилась. Слово офицера. Мы с Ванькой уже и кольца присматривали. Я себе, он себе…
— Ладно, женихи… Отдыхай, Чапаев.
Вот так просто… Взяли и доложили! Жизнь продолжается. А пока она продолжается, я поехал домой… спать.
Домой приехал почти в обед. По дороге пришла эсэмэс-ка от Ксюхи: «Домой ехать смысл есть всегда!» И ни тебе «целую», и ни тебе «люблю»… Пока сонно тыкал ключом в замочную скважину, открылась дверь соседки — Фиры Самойловны.
— А чего так рано с работы, Андрей? — по-соседски настойчиво поинтересовалась пенсионерка, что-то осторожно пробуя из большой блестящей ложки.
— Да скорее, поздно, Фира Самойловна. Дежурил сутки.
— Ну и шо? Обезвредил кого-нибудь?
— Было дело…
Фира Самойловна ещё раз отхлебнула из ложки и со словами:
— Ничего не понимаю… Два раза посолила, что ли? — исчезла за дверью своей квартиры.
Услышав мой голос, встречать меня выбежали наши животные. Я безвольно присел на пуфик в прихожей и уже через несколько секунд был залюблен, зализан и замурлыкай. А брюки и светлая ветровка обильно покрылись шерстью рыже-бело-чёрных оттенков. Хотелось есть, но спать хотелось ещё больше.
* * *
Дневной сон, он какой-то особенный. Я, когда получается днём поспать, чувствую себя виноватым перед самим собой же. Прям неудобно как-то. Будто сам у себя время краду… А если ещё и сон приснится…
Снится мне, будто прихожу я со службы, а сам голодный, аж собственной слюной захлёбываюсь. Захожу в квартиру, а там тишина, и только из кухни какой-то хруст доносится. Открываю дверь и вижу… На столе стоит самая большая наша кастрюля, возле неё в поварском фартуке и с половником в руках прапорщик Сомова, а к ней очередь выстроилась с тарелками в руках и зубах. А за столом уже соседка наша Фира Самойловна сидит и со счастливым лицом хрустит чем-то. Присмотрелся… а это Сомова моему семейству из кастрюльки солёные сухарики насыпает. Ужин у нас сегодня такой, значит. А последней в очереди Женька с пустой тарелкой стоит и так серьёзно мне:
