— Как только мы расстались на причале, друзья предложили подвести меня домой. Мы все живём недалеко друг от друга. Наша служба снимает там небольшой коттеджный городок. Пока мы находимся на службе, у нас нет проблем с жильём. А мой постоянный дом в Америке, в Мэдисоне. Это миль двести от Chicago. Там у нас с отцом свой домик на берегу озера. Места очень красивые, тихие. Рыбалка, лодка, мясо на костре и красивейшие закаты. Мы любим с отцом проводить время на озере. Моя мать умерла, а жена не захотела ждать мужа, который большую часть времени проводил в командировках. Она меня бросила. Детей мы так и не завели. Я люблю путешествовать, люблю море, друзья по агентству помогли, вот и устроился на Queen Mary 2.
В городке мы разбрелись по своим коттеджам, но, знаешь, после плавания, как-то неохота сидеть одному, вот мы и собрались через часик в местном баре. Ну, как бы, давно не виделись. Заказали пиво, сосиски, рыбу, болтали о происшествии с тобой, Стивом, как вдруг кто-то заметил подкативший Ford Transit. Он сразу мне как-то не понравился. Да и ещё твой звонок вспомнил. Я встал и отошёл в дальний угол за телефонную будку около туалета. Из Ford'а вышли трое. Я хорошо разглядел и запомнил лица всех. Стоят передо мной, как фотографии. Двое обычные мордовороты, а третий нет. Третий, это ходячий интеллект, похож на араба, но не араб, скорее афганец или пакистанец. Я встречался с такими. Холодный взгляд умных, жестоких глаз. Этот ничего не сделает просто так. Он оглядел всех и спросил, кто из них Шон Коннор. Все молчали. Стало ясно, что драки не избежать. Ребята у нас все не хилые и размяться никогда не против. Да и по числу нас было побольше. Только вот драки-то и не получилось. Тот, что поумнее, достал из под пиджака какую-то хреновину. По виду она напоминала крупный, размером шире руки, толстенький, блестящий кастет. Я чуть не рассмеялся. С этой-то железякой, против наших ребят, да он с ума сошёл. Но то, что произошло дальше, уже было не до смеха. Эта штуковина начала светиться, очень слабым, неприятным, голубоватым светом. Двое, которые пришли с ним надели на головы какую-то шапочку. А вот наших ребят скрутило. На них невозможно было смотреть. Этот ублюдок повторил вопрос. Ответили все, разом, даже не пытаясь ни врать, ни обманывать. Я понял, что пора смываться. В одно движение я рыбкой, мягко и бесшумно перелетел окно в туалете и оказался на заднем дворе бара. Я знал, что чуть левее есть люк в погреб. Сам люк был вентиляционным, но выглядел как канализационный. Из погреба был выход в жилое помещение хозяина бара. Я скользнул в этот люк, тихо прикрыл его, и вовремя. Тут же на задний двор влетели те двое громил, но увидели только хозяйку, жену хозяина бара, она выскочила на шум, думала, что случилось. Эти гады схватили её за волосы и требовали сказать, где я. Она, конечно же, ничего не знала, и ничего не могла сказать. Они били её головой об стену, пытаясь получить ответ. Она, вся истекающая кровью, и уже не подававшая признаков жизни, просто болталась у них в руках, а они всё продолжали уродовать уже мёртвое тело, задавая свой дурацкий вопрос. Было видно, что этот процесс доставлял им удовольствие. Это продолжалось, пока не появился третий. Он что-то коротко приказал им, и они бросили уже давно безжизненное тело на землю. Поражала силища, которой обладали эти монстры. Они поднимали и трепали тело несчастной женщины, как тряпочную куклу. Во всём этом было что-то совершенно неестественное. Ни один человек на свете не мог бы проделать такое. Когда они вернулись в свой Ford и уехали я, онемевший от ужаса, зашёл в бар. Мои друзья и хозяин бара катались по полу, корчась от боли и держась за голову. Я вызвал скорую и полицию. Они приехали быстро, но помочь ничем не могли. Всех увезли в больницу, но очень сомневаюсь, что им смогли помочь. Я ещё был под впечатлением случившегося, когда Ford вернулся. Из него никто не вышел. Они из окон наблюдали за врачами и полицейскими, а я не мог ничем привлечь внимание полиции. Онемевший и обездвиженный от страха, стоял в стороне, и ничего не мог сделать. Минут через пять Ford развернулся и уехал. Он так и не привлёк ничьего внимания. Я один понимал, что бандиты уходят, стоял, плакал, и ничего не мог сделать. Мои брюки были мокрые и грязные. Один из полицейских, видя моё состояние, проводил меня до дома и помог забраться в душ. Сколько я пробыл там, не знаю. Из состояния шока меня вывел твой звонок. Ну, а дальше ты всё знаешь.
