— Что мы хотим сейчас от авторов…
Вступительный заход ведущего редактора послужил сигналом для подчинённых.
— Мы хотим новых текстов! — заявил Астролягов.
Строев вежливо кивнул, показывая, насколько впечатлён ошеломляющей концепцией.
— Чтобы повысить продажи, было решено, с одобрения Матвеева, запустить детективную серию со всеми признаками большой литературы, — продолжил Алексей.
— Кроме скучных, — добавил Григорий.
— Вы — писатель серьёзный, с этим справитесь, — польстил Тантлевский.
— В чём заключаются технические требования?
«Как у него всё по делу, ни шага в сторону», — с непривычки Астролягова напрягало общение с более умным автором. Ему пришлось принять, что новая должность ставит перед необходимостью регулярно выполнять такую задачу, в отличие от легкомысленной жизни фрилансера. Заявка на производственный рекорд была необходимым шагом для начала трудовой деятельности, как первый удар в драке. Впечатление, которое составишь в издательстве до выпуска первой книжки, надолго определит отношение коллег.
— Больше характерных особенностей, больше значимых жизненный ситуаций, не обязательно остросюжетных, — тем временем растолковывал Игорь. — Меньше стрельбы, которой в обычной жизни нет. Лучше обойтись без неё.
— Без мордобоя ради мордобоя, — Григорий засопел и сжал кружку.
— Правильно, мы ведь не дерёмся каждый день, — сказал Астролягов.
— Однако читатель читает не о нас, — Строев опробовал пиво. — Ему о нас едва ли охота будет узнать.
«Какая проекция», — подумал Алексей и сказал:
— Можно написать так, чтобы было интересно. Интригующее начало главы, ударная концовка. Сюжетный поворот через каждые два авторских листа. Роман должен состоять из чудес и откровений. Пусть героя подстерегают неожиданности.
— Я так и пишу, — Строев знал правила несколько раньше.
— Читатель должен ассоциировать себя с героем, то есть определять его образ как близкий ему в толпе таких же, — категоричность была последним прибежищем новоиспечённого редактора. — У меня реалистическая серия, поэтому герои и ситуации желательны реальные.
— Конкретные? — спросил Иван Строев.
— Не в смысле пацанов на шестисотом, а расхожие и предметные. «Мальтийский сокол» вполне реалистичный.
— Или «Лунный камень», — добавил Григорий.
— «Лунный камень» написан под воздействием настойки опиума, — сообщил писатель.
«С ним надо быть осторожнее», — подумал Астролягов и примирительно молвил:
— Можно сделать интересно про обычных людей даже без мальтийского сокола, креста мальтийского ордена и сокровищ тамплиеров.
