Он сделал большой глоток. Все сделали большой глоток.
— Так продадим! — Григорий стукнул кружкой о стол.
— Ну, а что? — спросил Игорь. — Что тебя смущает?
В ошеломлении Астролягов не знал, что сказать.
— Отлично продадим, — заверил ведущий редактор.
— Но… Это же херня! Раньше Черкезишвили таким не был. Раньше он писал вменяемые вещи, а теперь решил подстроиться под аудиторию жэ-жэ и состряпать роман для неё?
— Почему нет? Черкизон любит экспериментики, — сказал Григорий.
— Тебе достался либеральный автор, — Игорь пожал плечами. — На что ты рассчитывал, начиная с ним работать?
— Думал, что будет как-то глаже.
— Ты про стиль? Плотников его конкретно причёсывал, — просветил ведущий редактор. — Сначала сам работал над текстом, потом литературному редактору отдавал. Там плотная правка нужна. Васильчук покойный тоже этим занимался, и ты учись работать с топовым автором.
— Все редакторы Черкезишвили умерли? — по спине Астролягова пробежал холодок.
— А тебя это смущает? — вопросом на вопрос ответил Григорий.
* * *
Править живого классика было непривычно, но Астролягов втянулся. Ошибки помогали забороть стеснительность. Маркиз Арманьяк писал незамысловато, в отличие от итальянских авторов, которых переводил, и Алексей старался возводить текст к лучшему образцу его творчества — стилю «Друг мой Дантес». По вечерам за две недели получилось привести рукопись в божеский вид.
К финалу он для отдохновения взялся перечитывать «Войну и мир» и не заметил, как оказался с карандашом за исчерканною тридцатой страницей.
— Но это же… — пробормотал он. — Это же херня!
В смятении он задвинул книгу на полку, с трудом отдавая себе отчёт, к чему относится мысль — к творчеству Толстого, Черкезишвили, либо к положению в целом.
Он стиснул зубы и сел за монитор, чтобы покончить с рукописью сегодня. Мобильник зазвонил, засветился и пополз прямо к руке по столу. «Алла», — было написано на экране.
«Это бесы или Мироздание защищается от проникновения «Много чести» в ноосферу? — испугался Астролягов. — Надо ли мне вообще этим заниматься? А что, если отредактированный роман в итоге поможет прогрессивному человечеству докопаться до природы вещей? Его ведь будут читать неполживые, думающие люди со светлыми лицами. Что, если надмирная сила этого не хочет и защитится, дойдя до крайней меры, как поступила с Плоткиным и его предшественником Васильчуком?»
Телефон продолжал трезвонить. Астролягов нашёл в себе мужество ответить на вызов Мироздания:
