Это были прехорошенькие малыши с шубками более светлыми, чем летняя шубка матери, испещренными белыми пятнами, сохранявшимися не особенно долго. Мать охраняла их с тревожной и нежной заботливостью и все время, пока они питались ее молоком, ни на минутку не спускала с них глаз. В дни их полной беспомощности она совсем не выходила из леса, и первые ее прогулки с ними, казалось, наполняли сердце ее тревогой.
В начале июля, когда малыши уже научились резвиться и играть в счастливом неведении того, что называется опасностью, молодой сеттер Дональда, сына одного из соседних фермеров, пустился в поиски приключений и случайно забрел в лес. Он был еще совсем щенком, не имевшим ни малейшего сознания своего назначения, и сгорал желанием поиграть с незнакомыми ему животными. Но мать малышей сильно испугалась, не поняв его намерений. Она издала крик, обозначавший сигнал залечь в густой папоротник, а сама направилась к щенку.
Будь у нее рога, незваному гостю пришлось бы плохо, но и без них она умудрилась лягнуть его довольно сильно, и он бросился из леса с громким визгом.
После этого случая косуля удвоила осторожность и очень часто останавливалась с приподнятой кверху передней ногой, чутко прислушиваясь ко всяким подозрительным шорохам и звукам. К концу месяца возвращение бродяги-мужа несколько облегчило ее заботы о малышах.
Беззаботный самец, как ни в чем не бывало, появился после своего двухмесячного отсутствия. Это было очень красивое животное с длинными рогами, украшенными передними и задними отростками и представлявшими полную картину прекрасного головного украшения взрослого самца косули. Ростом по плечи он был немногим менее метра, а длиною от конца носа до кончика коротенького хвоста свыше метра; голову имел короткую с большими глазами и белыми с черным отметинами возле губ. Шубка его имела светлую рыжевато-коричневую летнюю окраску, с которой представляло эффектный контраст большое белое пятно на груди. Он остался очень доволен детьми, подаренными ему женой, и выразил свое удовольствие коротким и резким криком.
Вся семья прожила некоторое время в лесу, питаясь травой, плющем и молодыми побегами деревьев, которые вскоре научились есть и малыши, предпочитавшие листья траве. Но все радости их жизни отравлялись мухами. Лес кишел ими, и они кусали и терзали малышей до того, что, наконец, сама жизнь стала им в тягость.
Дело шло к тому, что надо было переселяться в горы — это был единственный способ избавиться от этой напасти: мошкара так высоко не забирается.
