).
В нем нет деления на субъект и объект, дживатман и Брахман, Атман и эго, пустоту и проявленность, покой и движение, действие и недеяние, причину и результат. Но, а для других, тех, кто не является джняни, есть только ограниченное, обыденное видение. В обыденном видении джняна невозможна, просветление недопустимо, а само существование джняни и его знания неправдоподобно, подобно выдумке, фантазии, миражу, небылицам. Ибо, признать их существование, значит отменить все обыденное видение сансары, так ценимое людьми, пребывающими в сансаре.
Логика, этика, физика и психология обыденного мира не допускают в нем наличие джняны и джняни ― его носителя. Ибо наличие джняны, отменяет их все за ненадобностью, ведь все они не обладают самосуществованием, они есть продукт ума, погруженного в иллюзию, хотя с другой точки зрения, они являются игровыми манифестацией Абсолюта.
Джняни верит в джняну, но и обычные люди тоже верят в иллюзию сансары. Их вера в их иллюзорный мир очень сильна, ибо каков бы ни был объект веры, истинная вера всегда тотальна. Зная это, джняни живет так чтобы не разрушать чужую веру.
Даже если это вера в иллюзию, вера в неведение, джняни уважает ее, ибо, как он считает вера это личный выбор каждого и ее нужно уважать.
Поэтому джняни насколько возможно скрывает свою джняну, чтобы не подвергать сомнению веру тысяч людей, живущих вокруг. Иногда он живет, просто стараясь быть незаметным, иногда он выдает себя за кого-то другого, иногда он распускает смехотворные небылицы, чтобы никто не воспринимал его всерьез и не обращал на него внимания, иногда он играет роль ученого-философа, монаха, учителя, иногда ― чудака увлеченного чудесами, мага, шамана, набожного искателя, не нашедшего свой путь, верующего погруженного в духовную традицию, иногда он даже может брать на себя роль псевдо-джняни, искусно маскируя свет своей джняны под маской юродства, внешней набожности, философии или учености. Нет конца играм джняни, которые зависят от времени и обстоятельств, в которых он живет в относительном мире.
Иногда люди обыденного мира, наслушавшись рассказов о джняни, бывают разочарованы, встречая джняни. Ведь они ожидали увидеть нечто необычное, а увидели обычного вежливого философа. Но это потому, что джняни сам этого захотел и принял такую роль. Ибо он знает, что за встречу с джняной и истинным джняни, люди обыденного мира платят непомерной ценой ― всеми своими иллюзиями. А кто из людей обычного мира готов по-настоящему отдать свои иллюзии, ради какой-то встречи?
