– Эта откуда взялась? – поинтересовался уже вечером на берегу, показывая на девушку, наливающую вино в чашу.
– Мемнон прислал в подарок, – сказал мой личный повар.
Не люблю незнакомцев рядом с тех пор, как начали регулярно на меня покушаться. К тому же возле моей еды. Я по этой части неприхотлив и обхожусь обычно тем же, чем питаются легионеры. Но это на марше. А когда стоим в городе, вечно приходится принимать местных, приезжих и собственных командиров. Тут похлебкой с мясом неприлично обходиться. Вот и болтается на кухне несколько человек, но все проверенные десять раз. Только с собой взял одного. Раз уж другим запрещаю излишнюю роскошь, странно самому не соблюдать приказы.
Купить могут любого, но внезапно появившийся, вот как эта, в качестве жеста доброй воли, практически наверняка будет докладывать старому господину. А перекупать мне лень и неинтересно, если не стоит задача дурить. Со здешним руководителем рабов пока вполне приличные отношения. Я в его дела не лезу, разве что дал указания по части снабжения армии. Он мне тоже прямо палки в колеса не ставит. Прекрасно соображает, насколько невыгодно сейчас ссориться. С умными людьми, готовыми идти на компромисс, всегда удобно иметь дело. Надо только не забывать, что они себе на уме, и приглядывать за имеющими возможность воровать.
– Ступай! – говорю, когда он поставил на столик миски. – А ты останься, – сказал девушке. – Как звать?
– Цецилия Метелла Цека, – ответила она с заметным вызовом.
Старинный патрицианский румский род, даже сегодня сохранивший немалые богатства. Да и на вид вполне ничего. Кожа гладкая, не испорченная оспой. Губы полные, щеки с ямочками и глаза синие, холодные, смотрящие с надменностью. Не знаю, кто этим занимался, но прическа красивая, а короткая туника перетянута витым ремешком и не скрывает стройные лодыжки, а ткань подчеркивает неплохую фигурку.
– Это был мой дом!
Глупая девочка, не способная держать при себе эмоции и прикусить вовремя язык. На первый взгляд лет семнадцать, и прежде унижаться явно ей не доводилось. Сломать можно любого.
– В этом мире правит сила. И не важно, урсы, Цеки или даже восставшие рабы. Кто смог, тот и съел. Усвой это, пока не поздно.
– Вот придут другие сильные и уничтожат вас!
Говорила она на сицилийском диалекте, а не на правильной латыни. Хотя и есть разница с иберийским, но совсем небольшая.
– Может, и так, – соглашаюсь, поднимаясь.
В конце концов, чего стесняться. Я давно не имел женщины, почему б и не распробовать подарок. Это ж обычное гостеприимство, и строить из себя непонимающего глупо.
