– Почему?
– Потому что мой путь ведет меня так, что я даже не знаю, что находится в расстоянии до завтрашнего утра, не говоря о таких далеких перспективах. Я уже связан долгом перед богами, так что не буду загадывать и говорить о том, что могу не выполнить. Тем более что…
– Тем более что?
– Тем более что я совсем не уверен в том, что могу прожить долгую и счастливую жизнь. Так что не хочу ничего загадывать.
– Ну ты уж постарайся не бросить меня, хорошо?
– Уж постараюсь.
– Доминик.
– Что? – удивился я услышанному имени.
– Что «что»? – отреагировала Алисия. Она в это момент уже отстранилась, посмотрев на меня заплаканными глазами.
– Почему ты назвала меня Домиником?
– Мне так больше нравится, – пожала она плечами. – Тот Кайден, который опозорил и практически уничтожил меня… унизив меня так, что к привокзальным шлюхам в Антверпене больше уважения, чем ко мне на Европе и в Риме, как к герцогине Великого Дома… я не хочу его знать. И я надеюсь, что тот Кайден умер.
– Эм…
– Он ведь умер, да? – снова вернулась Алисия к интересующему ее вопросу.
– Это не тот вопрос, ответ на которой полезен для здоровья.
– Хорошо, я поняла. Но имя Доминик мне нравится больше.
– На людях называй меня пожалуйста Кайден.
– Хорошо. Так вот, Доминик…
– Что?
– За последние сутки я совершила, как глава фамилии, сразу два самостоятельных поступка. Один из них – тот, что я прибыла сюда. Знаешь, какой был другой?
– Какой?
– Твоя мать, – совершенно невпопад ответила Алисия.
– Моя мать что? – совсем не понял я такого перехода.
– Она жива.
– Моя мать… ты имеешь ввиду Сесилию Альба?
– У тебя есть какая-то другая мать? – я не видел, но почувствовал по эху движений и тону, что Алисия усмехнулась подтверждению своих подозрений о том, что «тот» Кайден мертв.
– Вообще нет, но…
– Сесилия Альба жива, – еще раз повторила Алисия.
– Вот как… – протянул я задумчиво.
Глупых вопросов – уверена ли Алисия в этом, я задавать не стал. Но она пояснила сама. Правда, начала издалека и, прежде чем начать говорить, вновь крепко-крепко меня обняла. Словно стараясь насладиться возможность столь открытого проявления эмоций; возможностью не быть одной.
– Меня растили тупой дурочкой, ограничив знания. Мне очень повезло – видел дворецкого, который открывал тебе дверь? Это не дворецкий…
О том, что этот «не дворецкий» мне об этом уже совершенно прозрачно намекнул, говорить Алисии я не стал.
– … это лорд Далер Альба, мой троюродный дядя, старший брат и советник старого герцога. После того как инквизиция обезглавила Альба, лорд Далер смог сменить имя и внешность, спрятавшись за маской простого слуги фамилии.
