– Так нет Екатерины Петровны. На дачу уехала. А продукты-то пропадут!
– У меня продукты подотчётные, – сникла Галя. – Теперь мне сегодняшний визит не оплатят. Может, хоть вы подтвердите, что я приходила?
– Зачем же подтверждать? – снова облизнулась Изольда Матвеевна. – Я вам этот визит и оплачу – но полцены.
Женщина покорно кивнула.
– Так вы, значит, компаньонка? Составьте мне компанию чаю попить. Поухаживайте за старухой: приготовьте бутерброды, поставьте чайник…
– Может, наметим род занятий, раз уж я у вас на целый день?
– Ну… крючком вязать я не умею.
Галина оглядела запустение в квартире, где чистыми были только окна, посмотрела на сальный пучок волос на макушке Изольды Матвеевны и предложила:
– Давайте сейчас чай попьём, потом борщ сготовим, а потом помоемся.
Изольда Матвеевна смутилась:
«Что же мне, и раздеваться придётся? А у меня ночная рубашка дырявая и тело старческое никакой красотой не блещет. Хотя, они, наверное, ещё и не таких старух видели… А вдруг она содомистка какая? Будет ко мне приставать на старости лет. Нам с содомистами даже за одним столом сидеть не велено. С чего это она меня вымыть решила? Я же чистая… почти».
Но на тарелке уже лежали бутерброды с колбаской и чайник весело свистел на плите.
– А семья-то у вас есть? – с подозрением спросила Изольда Матвеевна, уплетая бутерброд.
– Нет, мама осталась в деревне, а больше никого нет.
Изольда Петровна немного успокоилась:
«Деревенские содомистами не бывают, они психически здоровые. Некогда им извращаться, им работать надо день и ночь. Особенно, где семьи большие. Хорошо бы она оказалась мусульманкой. У них с этим строго».
Изольда посмотрела на чёрный густой пучок Галины и строго спросила на «ты»:
– Что платок не носишь? Аллах же запрещает.
– Так неверующая я! – гордо ответила Галина. – Институт холодильной промышленности заканчивала. Всё про хладагенты знаю.
Мысли Изольды Матвеевны снова потекли в другом направлении:
«Неверующая она! Это неверие доведёт до беды. Раньше хладагентами занималась, а теперь старух моет… неспроста это! Давно, наверное, в городе живёт, успела испортиться. Опять же, бурная молодость: студенческая общага, женский коллектив – так кто хочешь содомистом станет!»
– А с кем здесь живешь?
– С подругой на двоих комнату снимаем.
У старухи чуть сердце не остановилось.
Изольда Матвеевна набычилась и с неудовольствием отложила бутерброд:
– Выйду позвонить.
У Галины тем временем булькал в кастрюле бульон для борща. Приближался «час икс».
