Откровенно говоря, я обалдела ничуть не меньше. Не знаю, с какого перепуга так вот сразу, без разговоров врезала. Хотя… наверное, именно с перепуга. Вот не привыкла я просыпаться в чужих постелях! Тем более, когда нифига не помню, а какой-то урод меня ещё и беззастенчиво лапает! Ну, насчёт «урода» я погорячилась. И си-и-и-ильно-о-о погорячилась…
— Да как ты… Что ты творишь?! — не знаю, чего больше было в рычании мужика: изумления или злости.
— Делюсь бесценным жизненным опытом, — скорее растерянная, чем расстроенная, буркнула я, садясь и прижимая к груди одеяло. — В следующий раз имей ввиду: если тащишь в койку всё, что шевелится — это ещё полбеды. А вот когда собираешь по клубам тех, кто вяло дёргается — жизнь мёдом не покажется. Извращенец!
— Та-а-ак… — скрипнув зубами, процедил мужик. Потёр горящую щёку. — Таша, сейчас мы…
— Ты! — прервала его резким. — Сейчас ты выйдешь, я оденусь, а уж после мы поговорим. Именно в таком порядке, иначе я за себя не отвечаю! Знаешь, какая я по утрам злая?!
Видимо, он догадался, поскольку глубоко вздохнул, словно успокаивая самого себя, укоризненно покачал головой и молча вышел. Даже дверью не хлопнул! Вот это выдержка! Я бы так не смогла.
Ох, что же я натворила! Едва сдерживая слёзы досады, я плотнее завернулась в одеяло и метнулась к двери, припёрла её стулом и только после этого огляделась. Та-а-ак… Кем бы ни был этот зеленоглазый красавчик с загребущими руками, с финансами у него всё в порядке.
Комната была светлой и большой. Таких в хрущёвках не бывает! Разве только стены в двушке снести… хотя, скорее уж в трёшке… Господи, где я его нашла-то?! Уж точно не в клубе. Не тот формат, и вообще… Да заявись такой вот экземпляр мужского рода в клуб, он бы дальше порога не прошёл — рухнул бы под грудой восхищённых дев и пары-тройки лазурных парней…
Оглядываясь в поисках чего бы попить и надеть, я присвистнула. Мебель, кстати, тоже отнюдь не из стандартного магазина! Королевская кровать на витых столбиках и с резным позолоченным изголовьем. Стулья, словно из музея, обои тканые, окно огромное. Тёмно-синие шторы… кажется, из настоящего шёлка. Зеркало… Ох, зеркало же!
Откинув одеяло, я подбежала к высокому зеркалу. Кованую чёрную раму украшали разнокалиберные самоцветы, но сейчас они волновали меня меньше всего. Тщательно осмотрев себя, я с облегчением выдохнула. Фу-у-ух!
Рожа бледная, на шее болтается кулон на длинной цепочке, на голове черт-те что, синяки под глазами. Видок — краше в гроб кладут, но что радует — на светлой полупрозрачной сорочке ни следа крови! Значит, я всё-таки с этим красавчиком не спала! Господи, спасибо!
