- Eсть хочешь?
Она покачала головой.
- Конечно, хочешь. Вот только врать мне не надо.
Голод не был проблемой. Она все равно не смогла бы ничего удержать в желудке.
Даже не видя, она знала, что он стоит перед ней, чувствовала его возвышающееся присутствие.
- Это мое тело, - сказал он. - Я отдаю себя тебе полностью. Ты должна поесть, чтобы у тебя были силы.
- Дэниел...
Она едва смогла вымолвить его имя. Она пыталась произнести другое слово, но ее язык казался толстым и тяжелым.
Он засунул ей в рот тряпку и привязал ее к затылку.
Она почувствовала его руку на своем бедре... массируя внешнюю мышцу, пальцы прощупывали плоть. Теперь рука ласкает внутреннюю сторону бедра, поглаживает, пальцы приближаются к паху. Ноги широко связаны, ступни привязаны к ножкам стула.
Его руки медленно спускались по ее бедрам к коленям, пальцы сжимали, тыкали, массировали плоть, но, как ни странно, не сексуально и уж тем более не нежно. Руки приподняли одно бедро, держа его снизу, словно взвешивая.
Она почувствовала, как он отодвинулся, а затем вернулся. Она проверила носом воздух вокруг себя; волоски на ее теле были наэлектризованы, и его движения каким-то образом улавливались ее обостренным сознанием.
Он снова ласкал ее бедро и на этот раз провел по плоти чем-то острым. Ее тело напряглось, а по позвоночнику потекли струйки пота. Что, черт возьми, он делал? На ее плоти образовался узор... трудно сказать, что это было с повязкой на глазах... прямоугольник? Затем ощущение влажности... она сильно задышала в кляп. О, Боже... Bлажность не на ней, а изнутри. Как кровь.
И когда он отделил прямоугольный участок кожи, она почувствовала, как кожа отделяется, поднимается, почувствовала движение, как эпидермис отделяется от дермы... почувствовала тошноту от ощущения разрыва плоти от плоти.
А затем ударила боль. Воздух атаковал ее нервные окончания. Она закричала в кляп и откинула голову назад, ударяя икрами о ножки кресла. Движения были ограничены, не позволяя ей выразить свою агонию.
- Плоть от плоти моей, - сказал он, положив ладонь ей на лоб. - Ты ищешь прощения. Я чувствую это. Ты можешь отдать мне себя: разум, тело и дух. Тогда, может быть, и будет тебе прощение.
Ее голова дико дергалась вперед-назад, слезы, слюна и кровь сочились из влажных тряпок, лишавших ее зрения и речи.
Он вынул кляп, и ее крики вырвались наружу, так словно их сдерживал непрочный материал. Она кричала от боли и возмущения, кричала до боли в горле, чувствуя, как ее разрывают на куски изуродованного тела.
