Но я останусь сама по себе, со страшилами на каждом шагу.
Ну что же. Это мои проблемы. И со мной был Мыш. С Мышем всегда проще.
Я подняла глаза на папу и кивнула:
— Да. Я не против.
— А ты как, Мыш? — спросил он. — Сможешь хорошо себя вести рядом с едой?
Мыш смотрел на парк, будто пытался увидеть что-то скрытое от его взора. Я была уверена, что он знает о страшилах рядом, но он их не трогал, если они не трогали меня. Он наполовину скулил и наполовину грохотал где-то в своей груди.
— Что, мальчик, беда? — спросил мой папа.
Видите, мой папа далеко не дурак. Взрослые в большинстве своём будут объяснять вам, насколько собаки ограничены и какие они несмышлёные. Мыш ходит со мной в школу с самого моего детства и читает лучше меня. Если он думает, что может быть беда, только глупый не придаст этому значения, а мой папа не глупый.
Мыш таращился так несколько секунд, потом медленно выдохнул и взглянул на папу. Его уши встали торчком, он вилял хвостом.
Папа решил, что это значило «всё в порядке»:
— Ладно, — сказал он и погрозил Мышу пальцем. — Будь молодцом.
— Гав, — ответил Мыш.
— Он всегда молодец, — сказала я и поцеловала его в ухо. — Нам придётся прижучить этих вселёнышей, пока не будет папы, Мыш, — прошептала я. — Очень аккуратно, ладно? Папе есть о чём волноваться.
Мыш издал звук, который я почувствовала где-то у него в шее, но не могла услышать. Я обняла его чуть сильнее и отпустила.
— Хорошо, — сказал папа.
Он занял нам в кафе места, чудесным образом ещё пустые — молодчина, Мыш. Он купил мне картошку фри и дал купюру в двадцать долларов.
— Это на еду, если захочешь ещё.
— Хорошо, — сказала я.
Я уже проголодалась, и картошка вкусно пахла.
— Не уходи, пока я не вернусь. Ладно?
Я кивнула, и он вышел. Зря на нём не было его плаща. Он развевался бы у него за спиной, как у Бэтмена. От джинс и старой футболки со «Звёздным крейсером „Галактика“» впечатление было совсем не то.
Я съела где-то три ломтика, когда стул напротив меня заскрипел по полу и на него уселся вселёныш.
Он выглядел как девочка, примерно на год старше и намного больше меня. У неё были светлые волосы, миленькая форма и глаза, похожие на открытый космос.
— Ты никому не нравишься, — сказал вселёныш. — Ребят в школе заставляют сидеть с тобой за партой.
Мыш зарычал, и солонка на столе задрожала.
Я пыталась не обращать на него внимания. Они все так делали. Таращилась на тебя и читали все твои самые гадкие воспоминания, как комиксы. Потом говорили о них тебе.
