Внезапный взрыв желания, исходивший от него, ощущался как погружение в горячую ванну, и я наслаждалась этим, в то время, как мой собственный пыл усиливался. Мои руки скользнули по его груди и плечам, потянулись к его спине. Он как будто весь состоял из напряженных мышц, тепла и чистой страсти. Его рот коснулся моего горла, затем моих плеч и груди, и я издала стоны желания, подбадривая его.
— Молли. — сказал голос моего здравого смысла.
Его рот на секунду покинул меня, когда он стянул мои ботинки. Я выгнулась, чтобы помочь ему снять мои джинсы, и услышала, как он сдирает свои. С нетерпеливым рычанием я села и разорвала его пояс.
Молли. — снова здравый смысл. — Ты меня слышишь?
Я бросила ремень через комнату, мысленно приказала здравому смыслу заткнуться, и разорвала Карлосу джинсы. Я никогда не хотела ничего так сильно в своей жизни, как сейчас, чтобы Карлос был голым и прижимался ко мне.
— Это не ты — отметил здравый смысл.
Я стянула джинсы с его бедер. Боже, он был прекрасен. Я взяла его за руку и откинулся на кровать, потянув его за собой.
— Сейчас, — сказала я. Мой голос вышел рычащим и хриплым. — Больше никаких ожиданий. Сейчас.
Карлос простонал, снова поцеловал меня, я почувствовала как он прикасается ко мне, а потом…
…потом я сидела содрогаясь на полу в душе, под струями бившей вокруг меня горячей воды.
Стопэ.
Чего?
Что за хрень?
Я посмотрела на воду. Слив был закрыта пробкой, и воды уже набралась где-то на семь или восемь дюймов.
А еще вода была розовой.
О, Боже.
Я посмотрела на свои руки. Мои ногти… Мои ногти выглядели длиннее. Жестче.
И под ними было что-то красное.
Что только что произошло?
Я встала и вышла из душа, мокрая, не удосужившись обернуться полотенцем. Поспешила обратно из ванной и остановилась в дверях в шоке.
Комната была разгромлена. Матрас был у дальней стены, а еще и у двери, разорванный пополам. Лампы погасли, комнату освещало частично из ванной и то лишь узкую полосу пространства. Вся увиденная мной мебель была разломана. Такая же участь постигла и кроватный каркас.
А Карлос…
Он лежал на полу, весь в крови. Одна из его ног была сломана, острые осколки раздробленной голени торчали из кожи. Его лицо распухло под кровавой маской, глаза заплыли. Он был покрыт следами от когтей, царапины истекали кровью. Чародей лежал под странным углом, дергаясь от боли, одна рука инстинктивно прикрывала спину.
Его раненую спину. Его слабость.
Я с ужасом смотрела на свои руки, на кровь под ногтями.
