Но смуглый цвет лица и волнистые волосы выделяли Уильяма среди остальных ребят, он чувствовал, что его внешность привлекает внимание окружающих. А по мере того как он взрослел, Дюбуа стал обращать внимание на характерную закономерность: почти все цветные были беднее белых, причем даже в том случае, если они отличались трудолюбием, хорошим знанием своего дела, трезвым образом жизни.
На примере своих родственников Дюбуа видел, что неграм уготована судьба быть ремесленниками, рабочими, домашней прислугой, мелкими фермерами. В своем подавляющем большинстве эти негры умели только читать и писать. Прислушиваясь к разговорам своей родни, Дюбуа узнавал, в каких местах неграм живется лучше, где легче найти работу, где она выше оплачивается. Так ему становилось очевидным, что есть в мире то, что получило наименование «расовый барьер». Это был не личный опыт, но опыт родных и близких, который не оставлял никаких сомнений на тот счет, что негр в Америке — человек особого рода, что на своем жизненном пути его неизбежно ждут большие трудности и разочарования.
А после прихода к такому выводу невольно появлялась защитная реакция — попытка избежать всего этого. «Итак… — писал Дюбуа, — чтобы преуспевать в жизни и не чувствовать расового барьера, надо превосходить других, уметь все делать лучше. Если бы мои цветные родственники побольше учились в школе и не были вынуждены с ранних лет зарабатывать себе на кусок хлеба, они могли бы стать ровней белым. Так внушала мне мать. Никакой дискриминации по цвету кожи нет — все зависит от способностей и трудолюбия».
Дюбуа рос сдержанным и довольно молчаливым. Эти качества были у него от рождения, да и сама жизнь в Новой Англии в большой мере способствовала развитию этих черт характера. По традиции в Грейт-Баррингтоне в людях особенно ценили умение сдерживать свои чувства, немногословие. Кроме того, у Дюбуа установилась привычка уходить в себя при малейшей дискриминации, что сделало его довольно замкнутым человеком Но то, что было хорошо для Новой Англии или, во всяком случае, не обращало на себя внимания, в других местах могло быть неправильно понято и истолковано. Когда Дюбуа переехал в южные штаты, то негры там поражались, почему он не приветствует всех встречных на улице и не хлопает своих друзей по спине.
То, что Дюбуа в школьные годы не сталкивался с открытой дискриминацией, в значительной мере объяснялось и его личными качествами. Он был чуток и насторожен, не навязчив, никогда не напрашивался на приглашения и вместе с тем, пользуясь большим уважением у своих товарищей, всегда был желанным гостем в их домах.
