Первым делом взялись за сооружение молов для порта и карантина. В порт, на обустройство которого Александр выделил 200 тысяч рублей, должны были приходить суда с Днепра, Черного и Азовского морей, в карантин же направляли все корабли, прибывшие из-за рубежа, поскольку они следовали через Константинополь. Расположение Одессы было гораздо выгоднее, чем Херсона, находящегося в глубине Днепровского лимана, куда было не добраться крупнотоннажным судам, к тому же херсонская гавань оставалась подо льдом четыре месяца в году.
Привлекательность Одессы в глазах иноземных купцов и судовладельцев увеличили привилегии, которых энергичный градоначальник добивался для них от центральной власти — к примеру, «в вящее ободрение торговли в портах Черноморского и Азовского морей уменьшить пошлину!4 долею противу других портов» (1 мая 1803 года). «Для ободрения торговли собственно одесского порта» все не запрещенные иностранные товары, доставляемые в Одессу, разрешалось отправлять транзитом в Молдавию, Валахию, Австрию и Пруссию, а привозимые из этих стран в Россию препровождать транзитом в Одессу для отпуска за море (5 марта 1804 года). Для беспошлинного хранения этих товаров на срок до полутора лет построили складские помещения. Открылась «променная контора» со стартовым капиталом в 100 тысяч рублей медью, который потом удвоился; учетная контора выдавала русским купцам деньги по предъявлении векселей, взимая за это по полтора процента в месяц. Чтобы избежать судебных проволочек, которые могли отпугнуть от Одессы иностранных купцов, как писал в своем представлении Ришельё, «непривыкших к нашим законным обрядам», учредили коммерческий арбитражный суд, чуть ли не первый в России: часть его членов назначалась по выбору купечества, а председатель, еще два члена, прокурор и юрисконсульт — «сверху». Кроме того, было создано первое общество морского страхования.
В письме сестре Армандине от 31 мая 1803 года Ришельё рассказывал о «трех-четырех сотнях судов под своими окнами». Суда приходили из Триеста, Мессины, Кефалонии, Генуи, Ливорно, Корфу, Барселоны, Марселя, Неаполя… В первый же год его правления число торговых судов, посетивших одесский порт, возросло до шестисот (в 1802-м их было всего три сотни).
Если в 1802 году товарооборот одесского порта (импорт и экспорт) составлял 2,3 миллиона рублей, то уже через год он достиг шести миллионов, из которых четыре приходились на экспорт. Вывозили по большей части дешевую русскую и польскую пшеницу. С мая по август хлеб свозили из Подолии, Украины и Бессарабии на повозках, запряженных волами. Ришельё велел вырыть у городских ворот ямы и обустроить там резервуары с водой, чтобы поить скот; теперь в день порой прибывало до тысячи подвод. На хлеб приходилось три четверти экспорта, остальное — лен, шерсть, конопля, мачтовый лес, солонина. Зато импорт был гораздо более разнообразным: от предметов роскоши и вин до пряжи и материй, скобяных изделий, лекарств и пряностей. Вот, например, опись груза, доставленного в 1803 году в Одессу из Марселя торговым судном «Александр I»: 283 бочки красного вина, 334 бочки «отборного вина», 47 бочонков оливкового масла, 250 ящиков мыла, 30 ящиков сиропа, 15 тысяч кирпичей, 150 поленьев для инкрустации, ящик шоколада, восемь корзин итальянских макаронных изделий, три мешка миндаля, два ящика с книгами, ящик с зонтами, четыре ящика часов с маятниками, ящик с фарфором, ящики с зеркалами, с плюмажем, с духами, ящик со скобяными изделиями, ящик с оружием и несгораемый шкаф.
