Вокруг этого вопроса и разгорелось активное студенческое движение. В Московском университете было оживленно и шумно. «Курсовые, факультетские и общие сходки, — по словам Шаховского, — следовали одна за другой»>{62}.
Студенческое движение в это время можно подразделить на два течения — представителей либерального «нового университета» и радикальных медиков из «старого» университета. Лидером первого был общепризнан П. Н. Милюков, который заканчивал уже историко-филологический факультет; среди тех, кто возглавлял второе течение, был будущее светило медицины П. П. Кащенко.
Тактические различия между двумя студенческими течениями состояли в том, что филологи считали более благоразумным воспользоваться политическим моментом и «вести подготовительные собрания студентов к созданию признанной правительством системы студенческих учреждений». Левые же течения, представленные преимущественно студентами-медиками и преобладавшие по численности, добивались фактического признания за студенчеством политической роли, «вносили политику в университет». «Общая сходка» или «парламент» — так формулировалось наше основное «политическое» разногласие», — вспоминал П. Н. Милюков>{63}, подразумевавший, что на общефакультетских сходках, как правило, речь заходила не о студенческих учреждениях, а о вопросах общей политики, и студенческая сходка превращалась в настоящий политический митинг.
В оценке Шаховского все эти студенческие дебаты представлялись как «кой-какие недоразумения между партиями». Однако он активно интересовался тем, что происходило в студенческой жизни и, в частности, проектом новой студенческой организации, которая должна была строиться по принципам товарищества наподобие корпораций. Основным принципом товариществ организаторы хотели утвердить связь между собою лиц, окончивших вместе гимназию, например, товарищество смолян и т. д. Однако идея эта находилась в первоначальной стадии разработки и подробности проекта практически были неизвестны. Хотя большинство студентов относилось к нему явно недоброжелательно. Д. И. Шаховской, по его собственному признанию, сначала так же отнесся к проекту, но затем переменил взгляд>{64}.
Помимо участия в жизни собственно студенческой, Митя довольно усердно занимался наукой. Он составлял, например, лекции Дювернуа и Всеволода Миллера по истории Ассирии и Вавилона, писал у Н. С. Тихонравова сочинение о «Домострое», увлекался, как и все первокурсники филологи и юристы, ясным изложением английской философии на лекциях Троицкого, хотя нельзя при всем этом утверждать, что он «много почерпал из того источника мудрости, которым приходилось питаться».
