Милюков | страница 55
Обе пробные лекции были прочитаны успешно. Слушатели — и студенты, и профессура — выразили удовлетворение, хотя и отметили, особенно студенчество, некоторую сухость изложения. Так или иначе, традиционное неофициальное решение dingus est intrare (достоин вступить), весьма лестное для молодого ученого и педагога, было принято. Практически же это выразилось в том, что 19 октября 1887 года Милюков был принят в Московское общество истории и древностей российских>{112} — старейшее и авторитетнейшее научное объединение историков, основанное еще в 1804 году. Членство в обществе давало возможность участвовать в его научных конференциях и диспутах, устанавливать неформальные контакты со специалистами, публиковаться в изданиях общества, в частности в его «Записках и трудах», «Русском историческом сборнике», «Русских достопримечательностях». Быть представленным в этих изданиях считалось весьма почетным для исследователей российской истории.
Имея в виду скорее не уже достигнутые научные результаты, а интерес к материальным памятникам отечественной праистории, Павла приняли еще в два авторитетных научных объединения — Московское археологическое общество и Общество естествознания, географии и археологии.
Всё это значительно расширяло возможности не только научной, но и общественной деятельности. Он не просто состоял в этих организациях, а деятельно трудился: выступал с докладами, рецензировал материалы коллег как устно, так и в печатных органах.
Милюков был активным участником VIII археологического съезда, проходившего в Москве в январе 1890 года. Правда, в то время он еще не участвовал непосредственно в археологических раскопках, но и сам предмет археологии понимался тогда расширительно — к ней относилось всё, что было связано с древностями, тем более с материальной культурой старых цивилизаций. На съезде Павел работал секретарем отделения древностей историко-географических и этнографических, а также выступил с докладом об одной из греческих «записок» о славяно-греческих отношениях, сумев путем анализа текста сравнительно точно датировать ее между 783 и 813 годами. О съезде Павел написал большую статью>{113}.
На первый взгляд может показаться удивительным, но по существу было логичным, что в такое развитие карьеры молодого человека вплелось изменение его семейного статуса. Он женился на коллеге.
Маловероятно, что до начала 1888 года, когда Павлу исполнилось уже 29 лет, у него не было связей с представительницами прекрасного пола. Однако мы остаемся о них практически в неведении. Заигрывания молодого учителя с почти взрослыми гимназистками были, конечно, совершенно невинными. Но о том, что «что-то было», свидетельствует упоминание, как он «каялся» будущей жене: «На моем листе было кое-что написано. Рассказав про свои тайны, я почувствовал — да и она тоже, — что взаимное ознакомление перешло границу, за которой начинается взаимность»
