Возвращение в Москву для начала учебы в университете сопровождалось небольшим инцидентом, который засвидетельствовал, что у нашего героя, при всём его «примиренческом» складе характера и относительном спокойствии, подчас возникали вспышки неповиновения и даже агрессивности, когда затрагивалось его достоинство.
На Военно-Грузинской дороге, которая преодолевалась в конном экипаже, пришлось сделать долгую остановку из-за осенней непогоды. Была вторая половина сентября — обычное время ненастья в горах Кавказа. Милюков сильно замерз, теплой одежды у него не было. Закутавшись в плед и прикрыв голову кепкой, он буквально ворвался в зал придорожного ресторана, чтобы поскорее согреться. На беду, в зале обедал некий офицер высокого чина со свитой. Громко возмутившись, что какой-то мальчишка позволяет себе находиться в его присутствии в головном уборе, офицер двинулся к Павлу с видом, не предвещавшим ничего хорошего. Вместо того чтобы снять кепку и замять инцидент, Павел схватил за ножку стул и двинулся навстречу противнику. Драка с офицером, да еще в условиях военного времени и поблизости от фронта, могла стоить учебы в университете. На его счастье, в дело вмешался ехавший с ним Николай Долгоруков, который, назвав свой княжеский титул, смог успокоить офицера и вывел приятеля из зала. Несколько бравируя и преувеличивая смысл случившегося, Милюков писал в мемуарах: «Это было своего рода мое гражданское крещение»>{67}.
Начало студенчества
С небольшим опозданием 27 сентября 1877 года Павел Милюков приступил к занятиям на историко-филологическом факультете Московского университета, находившемся в историческом центре Москвы, напротив Кремля, перед Манежем.
На первый курс были зачислены 58 студентов. Требования на факультете были высокими, и из этого числа немало отсеялось — в 1881 году университет окончили лишь 33 человека. Павла среди них не было>{68} — ему пришлось потерять один год: он был исключен с правом восстановления за участие в студенческих беспорядках.
Первые два года студенческой жизни Павел, тяготея к истории, всё же основное внимание уделял изучению основ словесности, полагая, что именно она дает ключ к анализу общественного развития.
Это было время всеобщего увлечения «позитивными», естественными науками, «точными» методами познания природы, убеждения, что именно обычных количественных подсчетов достаточно для установления природных закономерностей, к которым многие ничтоже сумняшеся причисляли и законы развития общества. Соответственно большинство абитуриентов стремились поступать на естественный факультет. Свое пребывание на историко-филологическом факультете Павел и его товарищи в какой-то мере оправдывали тем, что методы точного количественного анализа появляются и в гуманитарных областях, которые им предстоит двигать дальше. В первую очередь к таким передовым областям относили только формировавшееся сравнительное языкознание, объявленное его сторонниками второй точной наукой после математики.
