.
После выпуска и поступления на службу правоведы, как правило, держались сплоченными группами, резко выделяясь на фоне окружавшей их бюрократии, а подчас и сознательно противопоставляя себя ей. Не стали исключением и выпускники училища, попавшие на службу в Москву.
После окончания Училища правоведения (1846) Победоносцев-младший был произведен в чин титулярного советника (IX класс по Табели о рангах), вернулся в старую столицу и начал службу в канцелярии VIII департамента Сената — апелляционной инстанции по гражданско-правовым делам для Орловской, Тульской, Тамбовской, Пензенской, Харьковской, Таврической, Екатеринославской и Херсонской губерний. К 1863 году он дорос уже до чина IV класса по Табели о рангах — действительного статского советника и должности обер-прокурора департамента — руководителя аппарата департамента, готовившего судебные дела к рассмотрению в собрании сенаторов. Картина, открывшаяся молодому юристу в недрах судебного аппарата, полностью соответствовала его ожиданиям. По словам Победоносцева, служители канцелярий, «все поседевшие в сенатском деле, все вышедшие из рядов приказных, работали более на себя, чем надело государственное… Немногие возвышались до чистой идеи о честном и добросовестном труде». Правоведы, попадая на службу, встречали «противодействие в массе старого поколения, окружавшей их со всех сторон… ненавидевшей их за то предпочтение, которое им явно оказывали»>{23}. Подобное противодействие, казалось бы, должно было обескуражить молодых чиновников, но на самом деле сыграло противоположную роль — подхлестнуло их служебное рвение и нетерпимость к тому, что не соответствовало их представлениям об идеале законности.
В случае с Победоносцевым нагнетанию подобной нетерпимости, видимо, содействовали дополнительные факторы — разночинское происхождение и связанная с ним неприязнь ко всему, что нарушало принцип формального равенства лиц и сословий перед монархом, и ко всем, кто «забегал вперед», надеясь получить привилегии за счет других. Будущий сановник буквально не находил слов для осуждения тех, кому молва при Николае I приписывала роль временщиков. «Этот человек, — писал, в частности, Победоносцев брату Александру о главноуправляющем путей сообщения и публичных зданий П. А. Клейнмихеле, — своей наглостью, бесстыдством и высокомерием почти для всех стал в последние годы ненавистен»>{24}. Немало резких слов высказал он и в адрес своего тогдашнего непосредственного начальника — министра юстиции В. П. Панина и даже отправил в 1859 году А. И. Герцену в Лондон для публикации в Вольной русской типографии памфлет, обличавший Панина в самодурстве, произволе, упоении властью, равнодушии к судьбам подчиненных.
