А Познанский мстил за им же самим проявленную неуверенность. Мстил жестоко. По его приказу Пятницкого посадили в темный и грязный подвал сыскного отделения, якобы «для установления личности», хотя протокол, в котором Пятницкий назвал свое настоящее имя, был подписан.
В узилище сыскного отделения в ужасающей грязи и тесноте содержались уголовные преступники всех мастей и рангов. Паханы устанавливали свои законы, творили суд и расправу и очень неодобрительно относились к единственному среди них «политику». Вспомнили обиды, которые нанесли им политики в 1905 году, и за это Пятницкому однажды чуть не попало.
Лишь после суда за проживание по чужому паспорту, за что мировой приговорил к трем месяцам тюрьмы, Пятницкого перевели в так называемый «дворянский» арестный дом. Осип отлично понимал, что вся эта комедия с мировым судьей — штучки жандарма Познанского. Может быть, он все еще надеялся сломить волю Пятницкого и вынудить его на работу в охранке. Во всяком случае, даже в общей тюрьме Осипа окружили «особым вниманием». За ним следили, подглядывали. Какие-то типы, выдавая себя за «р-революционеров», пытались вызвать на откровенные разговоры. Скоро последовали новые акции, изобретенные Познанским. Без всякой причины Пятницкого перевели в уголовный коридор, остригли и переодели в арестантское платье. Оборвались все нити, связывавшие его с политическими заключенными и, следовательно, с волей. Находясь в «дворянском» арестном доме, из газет, из рассказов товарищей Пятницкий кое-что узнал. Завоеванная им «Заря Поволжья» открыто заговорила «правдистским» языком. Временный самарский комитет большевиков превратился в постоянный. Ждали приезда Муранова — ему надлежало возглавить Самарскую партийную организацию. Значит, мечта, которую вынашивал Осип Пятницкий по приезде в Самару, стала реальной действительностью. Значит, он недаром проработал несколько месяцев в этом большом поволжском городе, долгое время не имевшем крепкой и оформленной партийной организации. И потому все неприятности, пакостные придирки и суровый тюремный режим, выпавшие на его долю, казались Осипу мелкой чепухой — он старался не обращать на них внимания. Узнал он и о бакинской стачке и об отклике на нее в стране. И в уголовном корпусе Осип очень много читал. Научно-популярные книги, сочинения русских и иностранных классиков. Ждал решения своей судьбы. Знал, что трехмесячным тюремным заключением не отделаться. Познанский, бесспорно, продолжал плести сети, подготовляя громкое дело саратовского масштаба.
