Типография работала отлично. За восемь месяцев существования она выпустила 45 названий. Прокламации печатались тиражом от 5 тысяч до 40 тысяч экземпляров, а маленькие красные плакатики, выпущенные перед выборами во II Государственную думу и перед 1 Мая 1907 года, — в сотнях тысяч экземпляров. Всего же в этой типографии за восемь месяцев было отпечатано полтора миллиона экземпляров различных листовок МК, многие из которых вышли из-под пера таких блестящих публицистов, как М. Н. Покровский, И. И. Скворцов-Степанов, Г. Л. Шкловский, М. С. Сильвин (Бродяга), и других, составлявших литературно-лекторскую группу Московского комитета.
Выступая на вечере, посвященном 80-летию со дня рождения Пятницкого, верный его товарищ и друг Бричкина, вспоминая этот период революционной деятельности Пятницкого, рассказывала:
«Профессиональные революционеры-партийцы получали определенные оклады на жизнь, потому что они занимались только партийной работой. Обычно им платили 25, редко 30 рублей. И Пятницкий должен был еще отчитываться в своих расходах (это была его инициатива), он записывал в счет (наверное, товарищи, в архивах есть эти счета): истрачено на то-то и на то-то столько-то… Он до копейки отчитывался, когда вопрос касался партийной собственности. Здесь он был бесконечно щепетилен.
…Мы жили с ним в коммуне, и тут он раскрывался как человек. Он доверял нам бесконечно, но чтобы когда-нибудь… сказал, что ведает типографией, — этого никогда не было. Вдруг он приносил бананы, фрукты кавказские. Нас это удивляло, мы жили очень бедно — откуда он доставал эти фрукты! Он говорил нам: «Вы знаете, товарищ с Кавказа приехал». А это была подпольная типография под видом магазинчика, продававшего кавказские фрукты. Поразительная конспиративность. Он рассказывал о своей жизни, но никогда не говорил, что имеет какое-то отношение к типографии. Мы понимали, что так надо. Он своим отношением ко всему и нас учил поразительной конспиративности».
Но прежде чем Пятницкому удалось как-то организовать свой личный быт, он порядком помучился. Приехав в Москву без паспорта, он больше семи месяцев не мог раздобыть для себя подходящего вида на жительство. Это значит, что ему раз, а то и два раза в месяц приходилось менять квартиру, в которой он жил непрописанным, в постоянной тревоге, что дворник, всегда связанный с полицией, может заинтересоваться подозрительным жильцом. Поэтому он предпочитал «не дразнить гусей» и по большей части ночевал либо у друзей, либо на явках, что тоже было неудобно. А работы все прибавлялось. Бричкина неточно знала круг обязанностей Пятницкого в Москве. Он ведал не только одной типографией. Она составляла лишь часть, правда очень важную, «всей техники» Московского комитета. Кроме типографии и аппарата людей, занимавшихся получением и распространением литературы, в ведении Пятницкого находилось и паспортное бюро, возглавлявшееся А. Корнеевым (по кличке Пахомов). Бюро работало недурно, поддерживая тесные связи с Питером и Ростовом-на-До-ну, обмениваясь с тамошними организациями копиями документов.
