Что может быть неуместнее, смешнее этого безобидного и беззащитного существа посреди поля, где кипит жестокое сражение? Но ее присутствие здесь неслучайно. И если солдаты противника представляются красноармейцам карна-вальними чертями, то корова видится им… карнавальным ангелом, посланцем мирной жизни. Ту же мысль, вполне четко выраженную, находим и в воспоминаниях Брежнева: «Не просто объяснить все это, но появление сугубо мирного существа в обстановке огромного напряжения помогало людям поддерживать душевное равновесие. Напоминало: все радости к человеку вернутся, жизнь продолжается, надо только суметь отстоять эту жизнь».
Корова была не единственным домашним животным на Малой земле. Газета «Правда» в 1943 году писала: «Неизвестно, каким чудом в одном подразделении сохранилась коза, в другом — собака, а в третьем — курица». Была еще «Иисусова кавалерия» — так с юмором прозвали осликов, на которых перевозили боеприпасы. А диких зверей и птиц на Малой земле почти не осталось. «Кроты и те не убереглись, — замечал Ф. Монастырский, — их тушки мы видели в воронках у разрушенных взрывами нор».
«Соорудили отличную баньку». Вернемся еще раз к образу бани из «Василия Теркина». Баня — не просто удовольствие, отдых, наслаждение. Она мыслится как испытание, «праздник силы». Человек входит в баню голым, то есть безоружным, незащищенным, слабым. И таким он должен выдержать испытание. Противник его невидим, но это все тот же вездесущий карнавальный черт.
Нет, куда, куда, куда там,
Хоть кому, кому, кому
Браться париться с солдатом, —
Даже черту самому.
Пусть он жиловатый парень,
Да такими вряд ли он,
Как солдат, жарами жарен
И морозами печен.
Баня и бой оказываются родственны друг другу: не случайно выражения «устроить баню», «поддать жару», «попарить» часто обозначают «бой». А баня, наоборот, у Твардовского описана военными словечками: в ней «занимают высоты», «обрабатывают тыл и фланги» и т. д.
Человек поет и стонет,
Просит:
— Гуще нагнетай.
Стонет, стонет, а не донят:
— Дай! Дай! Дай! Дай!
Не допариться в охоту,
В меру тела для бойца —
Все равно, что немца с ходу
Не доделать до конца.
Нет, тесни его, чтоб вскоре
Опрокинуть навзничь в море,
А который на земле —
Истолочь живьем в котле.
Банные котлы с горячей водой превращаются в «котлы» окружения, льющаяся вода — в море, а сама баня перерастает в карнавально-космическую «баню». Это и ад для врага, и место райского наслаждения. В ней перемалывается неприятель, мир рождается заново, да и сам солдат становится «новым с ног до головы». Участница боев на Малой земле Мария Педенко вспоминала баню как что-то невероятное; «Меня ждет баня, ведь это же сон, греза, мечта! Баня в теплой комнате, да еще с горячей водой! Все это кажется продолжением сна. Но это было наяву».
