Эллин выглядела подавленной.
- Она пригрозила обо всем рассказать Роду.
Прайс насторожился:
- А... Этому отсутствующему жениху. Я был удивлен, когда услышал о нем.
- Но это важно для меня.
- Почему? Ты любишь его? - Она молчала, и Прайс настойчиво повторил: Эллин, любишь ли ты его?
- Да, конечно! И мы должны пожениться, - быстро сказала она, ненавидя себя за эту ложь.
- Значит, ты провела все эти часы в моих объятиях, воображая, что это Род? - безжалостно спросил он, желая выяснить правду.
- Нет! Это ложь! - страстно возразила она и попалась в его ловушку. Все произошло слишком неожиданно.
- Я так и думал, - прозаично заявил Прайс, удовлетворенный тем, что она призналась.
Эллин взглянула на Прайса, ожидая увидеть самодовольное выражение лица, но он казался очень серьезным. Впрочем, у него не было повода радоваться победе. Он ошибался, если считал ее легкомысленной, привыкшей делать все, что нравится.
- Расскажи мне о Роде, - попросил, Прайс.
- Зачем?
- Потому что я хочу знать. - Тон его смягчился. - Мне необходимо знать.
- Он владелец плантации Кларк-Лендинг.
- Кларк-Лендинг?
- Это соседняя с нами плантация.
- А...
- Существовал план объединить Кларк-Лендинг с Ривервудом, и тогда мы имели бы самую большую плантацию в штате.
- Чей это план? - Прайс нащупал слабое место, которое искал в ее обороне.
- Моего отца, конечно. И Рода.
- Разве война ничего не изменила? - спросил он. - Я имею в виду, у вас нет денег даже на поддержание Ривервуда. Как вы можете брать под свою ответственность еще и Кларк-Лендинг?
- Конечно, с помощью Рода...
- Тогда Род, должно быть, очень богат или необыкновенный труженик, сделал вывод Прайс.
Эллин была вынуждена взглянуть правде в глаза. Дела обстояли совсем не так, как представлялось раньше. Она с трудом поддерживала хозяйство, сосредоточившись на ежедневных заботах и надеясь на возвращение Рода. В отличие от матери Эллин не жаловалась на судьбу. Она испытывала лишь необычайную усталость и грусть.
- Эллин, - сказал Прайс, снова привлекая ее внимание, - если он вложил все, что имел, в облигации конфедератов, то теперь они не стоят даже бумаги, на которой напечатаны.
- Зачем ты говоришь мне все это? - спросила она печально.
- Потому что ты небезразлична мне. Я хочу знать, каковы твои намерения. Неужели ты будешь каждый день работать не покладая рук? И ради чего? Чтобы терпеть оскорбления от неблагодарной матери, которая понятия не имеет об истинных аристократических манерах?
