— Если ученики проходят этот этап, — продолжал Пифагор, — то получают доступ к более сложным этапам учения, пытаясь понять их с помощью своих учителей. Они достигают степени математика. Далее им предстоит изучать свойства чисел и геометрических фигур. А также пропорции и правила, которым подчиняются музыка, движение небесных сфер и все явления природы. — Он наклонился к Акенону, словно собираясь раскрыть ему тайну. — Все в мире можно отобразить с помощью чисел, Акенон, абсолютно все. Тот, кто действительно это понимает, становится учителем. Постепенно он может выходить за рамки ограничений, присущих человеческой природе. Понять — значит управлять. Один из тысячи человек, посвятивших этому всю свою жизнь, может дойти до этого уровня.
Он откинулся на спинку кресла и продолжил:
— Цель каждого должна состоять не в том, чтобы добраться до какой-то определенной точки, а в том, чтобы сдвинуться с того места, где он находится. Куда двигаться дальше? — спросил он риторически. — Это зависит от многих факторов. Вы должны стараться ежедневно делать шаг вперед, а когда отступаетесь, сделать все возможное, чтобы наверстать потерянное. Одни не хотят, а другие и не могут. Я показываю путь и веду за собой, но каждый должен стараться сам. — Он впился в Акенона полными огня глазами. — В тебе я вижу огромные задатки. Ты получишь посвящение, но вряд ли станешь членом общины. По крайней мере, не в этот период жизни, потому что тебе придется от многого отказаться, а ты не готов.
Акенон спросил себя, что имеет в виду Пифагор. Быть может, отказ от женщин? — Ариадна мигом всплыла в его голове, но он отмахнулся от этих мыслей. Отказаться от неограниченного потребления еды и питья? От свободы? Разумеется, он не собирался отказываться от наслаждений в обмен на то, во что не верил… Он затряс головой, с удивлением замечая, что мысли приняли оборонительный характер. Должно быть, такова была реакция трезвого ума на то, что речь Пифагора его завораживает, как моряка — пение сирен. Стать высшим существом с невероятными способностями весьма заманчиво, особенно если тебе хотя бы теоретически показывают путь к их достижению.
Египтянин поднял взгляд, ему показалось, что очнулся от сна или от ворожбы, туман которой все еще стелился вокруг.
— Простите, но я думаю, мне пора.
В этот момент Аристомах вытянул свое тщедушное тело и взволнованно произнес:
— Я бы хотел кое-что сказать. Открыватель тетрактиса, — он указал на Пифагора почтительным кивком, — слишком доброжелательно относится к некоторым своим недругам. Поэтому я считаю себя обязанным заявить…
