Но зато довольно сомнительно, что Николай I искренне сказал на премьере:
– Ну, пьеска! Всем досталось, а мне – более всех!
Якобы это слышал собственными ушами Петр Каратыгин, «находясь за кулисами при выходе государя из ложи на сцену», а впоследствии пересказал сыну, а тот лет через пятьдесят вспомнил и напечатал, на радость будущей советской науке и школе.
Что такое досталось Николаю Павловичу и заодно еще каким-то всем?
Неужто император в самом деле призывал публику к обобщениям в духе Белинского, опять же позднейшего? Принимал на себя ответственность за коррупцию в глубинке?
Ну, встречаются там, на периферии, в отдельных райцентрах такие начальники УВД, как Скозник-Дмухановский.
Которые глушат поборами малый бизнес («Именины его бывают на Антона, и уж, кажись, всего нанесешь, ни в чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? И на Онуфрия несешь»).
Пользуются откатами при госзаказах («А кто тебе помог сплутовать, когда ты строил мост и написал дерева на двадцать тысяч, тогда как его и на сто рублей не было? Я помог тебе, козлиная борода!»).
Наконец, прямо присваивают бюджетные средства («Да если спросят, отчего не выстроена церковь при богоугодном заведении, на которую назад тому пять лет была ассигнована сумма, то не позабыть сказать, что начала строиться, но сгорела. Я об этом и рапорт представлял. А то, пожалуй, кто-нибудь, позабывшись, сдуру скажет, что она и не начиналась»).
Ну, бывают там и судьи, не брезгающие подарками от тяжущихся. И почтовые работники, самовольно, скуки ради, перлюстрирующие переписку. А в лечебных стационарах администрация экономит в свою пользу на медикаментах и питании для больных. А рядовые сотрудники правоохранительных органов склонны к неоправданному применению силы и охотно берут, а то и вымогают взятки. А также многие вообще госслужащие, даже будучи при исполнении обязанностей, – попивают
Вот, собственно, и все. Все дурное, что удалось Гоголю разузнать. Что кое-кто кое-где у нас порой честно жить не хочет. Что попадаются среди чиновников низового звена плуты и воры.
Реплику императора (если он ее действительно произнес) надо, видимо, понимать так, что, дескать, распустили мы с вами, господа, кадры на местах. Не проявляем в работе с ними необходимой требовательности.
И адресована эта реплика была, конечно, никаким не актерам.
«На спектакле государь был в эполетах, партер был ослепителен, весь в звездах и других орденах. Министры… сидели в первом ряду. Они должны были аплодировать при аплодисментах государя, который держал обе руки на барьере ложи. Громко хохотали…»
