В досужий час читали мы однажды
О Ланчелоте сладостный рассказ;
Одни мы были, был беспечен каждый.
Над книгой взоры встретились не раз,
И мы бледнели с тайным содроганьем;
Но дальше повесть победила нас.
Чуть мы прочли о том, как он лобзаньем
Прильнул к улыбке дорогого рта,
Тот, с кем навек я скована терзаньем,
Поцеловал, дрожа, мои уста.
– Дивные стихи, мессер Дуранте, – говорит, предположим, Меркуцио после бесшумных аплодисментов и когда все тяпнули из горла кожаной фляги по глотку граппы. – Впервые в мировой литературе вы показали прямое опасное воздействие художественного текста на судьбы реальных людей. Как крысы – черную заразу, распространяют романы чертов amor, drivelling love.
– Это если версия синьоры Франчески правдива, – возражает, допустим, Бенволио.
– В аду, молодой человек, не лгут.
– Не в обиду будь сказано, мессер, – но ведь это легенда ее семьи – ваших друзей да Полента. Дескать, ничего такого не было; ничья честь не пострадала; подумаешь, поцелуй; единственный, случайный, непроизвольный: читали страницу щека к щеке – столкнулись краями губ.
– Прочитали про поцелуй – поцеловались! И ворвавшийся муж насадил обоих в таком слипшемся виде на заранее обнаженный меч!
– Наевшись груш, дорогой Меркуцио, предварительно наевшись груш. Ни за что не поверю, что эти двое устраивали тайные свидания только для того, чтобы вместе читать новинки тамиздата.
– А почему бы и нет, дорогой Бенволио, почему бы и нет? Одна-то, без него, она, скорей всего, читать не могла: не умела. «Смотрите, высокочтимая невестка, что я сегодня вам привез! “Рыцарь телеги, или Ланселот”, последний роман Кретьена де Труа. Только что переписан, еще чернила не просохли». – «Какая радость, любезный деверь! Я прямо вне себя от восторга. Поднимемся же как можно скорей в круглую башню, где нам никто не помешает, устроимся поудобней на чем-нибудь широком и мягком и предадимся неистовой страсти, сжигающей наши сердца!» Она-то – про страсть к чтению. А снизу по винтовой лестнице крадется босиком законный муж, поглаживая свой шампур. Бедняга Джанчотто думал, что пресек акт измены. На самом же деле – сорвал слет друзей книги.
– Смешно. И выглядело бы правдоподобно, будь они дети. Или если хотя бы синьора Франческа была маленькая девочка – скажем, ровесница Джульетты.
– Кто это Джульетта?
– Мисс Джулиэт Капулет. Новая пассия нашего влюбчивого друга. Ей всего тринадцать.
– А вот свистеть – не надо. Четырнадцать ей. Через две недели.
