Истинная духовность заключена в побочке – в том, что не главное, в том, что не сразу заметно. Можно долго ходить в церковь и каяться, становясь всё более и более хорошим человеком. Рано или поздно ты на самом деле прекратишь спать с соседкой и сморкаться в почтовый ящик того муфлона с первого этажа. Но пока не началась незаметная сразу побочка – чуда не произошло.
Рассчитывать на обряды столь же наивно, как рассчитывать на то, что птицы не будут гадить на твою машину, потому что ты повесил им скворечник. И даже если не просто повесил, а ещё и регулярно подсыпаешь зерна – всё равно будут гадить. И правильно, дабы не забывал о том, что придуманные тобою правила игры – не их правила.
Ту штуку, которую я не вовремя убрал в коридоре, мы потом водрузили обратно. Не совсем обратно (чтобы не заходить в одну и ту же реку дважды), а на лучшее место. И не её, а новую, посовременнее. И не в порядке компромисса, а с радостью. Ибо компромисс – это временное. Это когда вроде бы соглашаешься, но потом ждёшь, когда же соглашение закончится. Вздыхаешь и думаешь про себя, когда же тебя, дядя, кто-то возьмёт. Видите, как всё просто?
С тем, кто рядом, должно быть просто. Я слыхал мнение, что «с настоящим человеком непросто». Чушь. С настоящим человеком может быть «просто», и не просто «просто», а ещё и «легко». Это я к тому, что «легко» и «просто» – не одно и то же. «Просто» может содержать мало событий и быть эмоционально убогим. Для некоторых это не «легко». А «легко» может быть от того, что уже всё равно, потому что ничего не ждёшь.
Как сказал Харвилл Хендрикс: «взаимно принимать трудности прошлого – это предварительное условие отношений вашей мечты». Но это не для всех, это для взрослых.
Взрослеть, пожалуй, надо. В этом есть своя прелесть. Все же помнят, как тазобедренный треугольник математички Марьи Ивановны с возрастом обретал иной, не слишком математический, смысл. Про первую вожатую в пионерском лагере вообще промолчу, там сплошные смыслы, как у Хайдеггера. Но есть и другие смыслы, без сугубо материалистической подоплёки. Посмею заметить, что они даже более интересны, особенно с возрастом.
А наша математичка так вообще была клоунесса. Один парнишка с «камчатки» (с самой дальней парты, как вы догадываетесь, а не с полуострова) скучал на уроке. Дело было классе в восьмом. Из-за полного отсутствия интереса к математике он принялся выцарапывать на парте слова, почерпнутые из медицинской энциклопедии, и свидетельствующие о зарождающемся интересе к теме полов. Математичка ухитрилась подойти сзади! Как сейчас помню, позади самой задней парты был шкаф, а математичка не была худой – но она подошла! Сейчас в педвузах такому уже не учат, но старая учительская гвардия явно была способна искривлять пространственно-временной континуум в воспитательных целях.
