— Да. Но вы... Что собираетесь делать вы?
— Не знаю. У мистера Вулфа прекрасная голова, — я встал. — Важнейшая задача — оставить вас в стороне, вот почему я и приехал. Они еще не добрались до нас, хотя и нашли тысячи моих отпечатков в том доме, а мои отпечатки, как зарегистрированного детектива, имеются в картотеке. Они не так уж глупы. И могут даже быть настолько остроумны, что последовали за мной сюда. Когда я вышел из дома, го не посмотрел, есть ли за мной хвост. Если слежку ведут хоть сколько-нибудь грамотно, её не сразу обнаружишь. Но я шел пешком и удостоверился в том, что за мной не следят.
- Я повернулся, чтобы уйти, но потом вернулся назад. — Если вы считаете, что мы должны извиниться перед вами за то, что допустили это убийство. Мы готовы это сделать.
— Это я должна извиниться перед вами, — она встала.
— Я была груба. В тот день. Вы уходите?
Она шагнула ко мне.
— Конечно. Я выполнил поручение. И если у меня был хвост, он может сидеть на ступеньках, поджидая меня, чтобы узнать, где я был.
Но он меня не ждал. Я вернулся домой меньше чем за полчаса до прихода Кремера, который начал спор, закончившийся без восемьнадцати четыре моим уходом.
В понедельник Паркер взял меня на поруки и подвез до Восемьдесят пятой улицы. Вернувшись вскоре после полудня в кабинет, я рад был увидеть, что Вулф не сидел без дела во время моего отсутствия. Он положил начало еще одной книге — «Безмолвная весна» Рэчела Карсона. Я стоял, пока он, закончив абзац, не закрыл книгу, заложив страницу пальцем, и не взглянул на меня.
— Двадцать тысяч залога, — сказал я ему. — Прокурор хотел пятьдесят, так что я котируюсь весьма высоко. Один из сыщиков оказался очень способным. Он почти завел меня в тупик, пытаясь поймать на комбинезоне, но я отвертелся. Ни и одного упоминания о Соле, Фреде или Орри, так что они не напали на них и теперь вряд ли нападут. Я подписал два различных заявления девять часов назад, и они с ними согласны. Если ничего срочного нет, я пойду наверх и займусь собой. Я вздремнул только часок под надзором стоявшего рядом сыщика. Как насчет обеда?
— Мясо в кисло-сладком соусе с трюфелями и кервелем, свекла и кресс-салат.
Я мог бы перечислить пять достаточно веских причин, по которым мне давным давно следовало бы бросить эту работу, но мог бы назвать и шесть, весьма значительных, по которым этого не делаю. Хорошенько поразмыслив, я мог бы назвать две, даже три причины, по которым Вулфу следовало бы меня уволить, и десять, по которым он никогда этого не сделает. Одна из десяти, наиболее весомая, та, что не будь меня рядом, Вулф, может быть, спал бы под мостом и ел объедки. Он терпеть не может работать. По крайней мере половину зарплаты я получаю за то, что подталкиваю его — но об этом нельзя говорить.
