— Понимаю.
— И на подтяжках, — добавил я и вышел.
Телефонный звонок Николаса Лоссефа раздался в субботу днем. Я ожидал его, поскольку Энн Тензер, конечно же, должна была сообщить фараонам об Арчи Гудвине из фирмы «Исключительно пуговицы-новинки». Они, конечно, навестили Лоссефа, а встреча с сыщиками из отдела по расследованию убийств никому не может доставить удовольствия. Итак, он должен был быть в обиде. Но он совсем не обиделся. Представьте себе, он всего лишь хотел узнать, выяснил ли я, откуда взялись пуговицы. Я спросил, были ли у него официальные гости. Ответ был положительным. В связи с этим визитом, Лоссеф решил, что у меня должны быть для него новости. Я ответил ему, что боюсь, у меня их никогда не будет, и вот тогда он огорчился. Если я когда-нибудь огорчусь из-за чего-нибудь так, как огорчился он, то это будут не пуговицы.
Энн Тензер позвонила в воскресенье утром, Я ожидал и этого звонка, поскольку в газетных выпусках появилось моё имя, а в «Ньюс» я был назван убийцей няни по найму. В одной газете говорилось, что я помощник Ниро Вулфа, в другой — что я его слуга. Не знаю, какую из них видела Энн Тензер. Она была расстроена, но, казалось, сама не знала из-за чего. Энн не обижалась на то, что я выдавал себя за пуговичного коммерсанта и не винила в смерти тети. Когда нас разъединили, я поразмышлял над этим с минуту и решил, что она была огорчена тем, что мне позвонила. Я ведь мог подумать, будто она просто хочет еще раз услышать мой голос. И, кстати, именно так я и подумал. Ей следовало бы разобраться в своих чувствах прежде, чем набрать мой номер.
Ни один человек, включая и меня, не знаменит настолько, насколько он это воображает. Назначив по телефону встречу, я, в воскресенье утром, нажал кнопку звонка дома на Западной Одиннадцатой улице и был впущен Мэри Фолтц. У нашей клиентки я не заметил никаких признаков тою, что она видела в газетах моё имя. Я помешал её занятиям музыкой. Закончив пассаж, она повернулась ко мне и вежливо произнесла:
— Доброе утро. Полагаю, у вас есть новости?
Мне страшно хотелось спросить, допила ли она в тот раз мартини, но я все же удержал себя.
—- Что-то вроде того... Если вы видели утреннюю газету.
— Видела, но не читала. Я никогда не читаю газет.
— Тогда я расскажу вам вкратце.
Я взял стул, пододвинул его к ней поближе и сел.
— Если вы никогда не читаете газет, то, думаю, не видели в четверг объявление мистера Вулфа.
— Объявления? Нет.
